Читать «Вожди белых армий» онлайн - страница 13

— Дай, конечно, Бог, чтобы ваши предположения в отношении армии сбылись, но имейте в виду, что всякий насильственный переворот не может пройти бесследно. Что если анархия перекинется в армию и начальники потеряют авторитет власти? Что тогда будет с родиной нашей? Какое лицемерие или глупость, когда уже второй день газеты строчили со своих страниц "Приказом номер 1"! Родзянко многозначительно указал:

— Переворот может быть добровольный и вполне безболезненный для всех. Закончив эту историческую беседу, Рузский немедленно сообщил новости Алексееву. Тот, будто оправившийся от всех болезней, шквалом обрушил циркулярную телеграмму на командующих фронтами. Он передавал слова Родзянко о необходимости царского отречения, заключая собственными: "Обстановка, по-видимому, не допускает иного решения. Необходимо спасти действующую армию от развала; продолжать до конца борьбу с внешним врагом; спасти независимость России и судьбу династии".

Главной в этой велеречивости, конечно, была первая фраза. На телеграмму дружно откликнулись командующие, которых исследователь русского Зарубежья И.Л. Солоневич в этом отношении довольно метко назвал "дырой на верхах армии". С Кавказа великий князь генерал-адъютант Николай Николаевич молитвенником сообщал, что "коленопреклоненно молит Его Величество спасти Россию и Наследника… Осенив себя крестным знаменем, передайте Ему — Ваше наследие. Другого выхода нет".

С Юго-запада бывалый паж, генерал-адъютант Брусилов уточнял такой же единственный исход, "без чего Россия пропадет".

С Запада командующий Эверт указывал: "На армию в настоящем ее составе при подавлении внутренних беспорядков рассчитывать нельзя". Тоже «верноподданнически» молил решение: "Единственно, видимо, способное прекратить революцию и спасти Россию от ужасов анархии". С Румынского фронта командующий Сахаров разъярился на Думу: "Разбойничья кучка людей, которая воспользовалась удобной минутой." И судорожно закончил: "Рыдая, вынужден сказать", — что отдать престол — "наиболее безболезненный выход".

Заключили всё это царю собственным одобрением неразлучные Северный генерал-адъютант Рузский и, действительно, истинный Верховный генерал-адъютант Алексеев. Когда Николаю II доставили телеграммы, он в 3 часа дня 2 марта 1917 года в своем поезде на станции с безупречным для этого названием Дно согласился отдать власть. Император был совершенно одинок. В Пскове его отрезали от мира, приказы царя не шли дальше штаба Рузского, телеграммы его поддержки, верных ему людей не передавались. Он попал в классическую обстановку, когда главу государства «дожимают». Через десятки лет так же поступят с президентом Горбачевым в Форосе. Интересна оценка действий Алексеева его «напарником» генералом Рузским, высказанная им позже генералу С.Н. Вильчковскому. Читая ее, не следует забывать и брусиловскую оценку, по которой являлся Рузский "ловким человеком", "старавшимся выставлять свои деяния в возможно лучшем свете, иногда в ущерб соседям":