Читать «Клуб одиноких сердец унтера Пришибеева» онлайн - страница 92
Сергей Солоух
левый) из моря пена вынесла, к ногам швырнула сына твоего.
Впрочем, нет, шампанского не будет, не будет
углекислота спиралью белой завиваться, хрусталь тяжелый
холодя, желчь скатится скупой слезой, и в пересохших глотках
запершит противно. Все, это максимум, чего мог от коллег по
управленью ожидать Виктор Михайлович.
Да, не любили, не жаловали перспективного
соратники, неспешной, кропотливой работы мастера. Ни в
грош не ставили, завидовали, Бог им судья. На самом деле
просто невезение, судьбы гримаса, бессовестной фортуны
неурезанный лизун, преподло увлажнивший нижнюю губу и
даже родинку на подбородке, у-тю-тю, в тьму-таракань
загнали, заставили отличника б-вой и по-ческой подготовки Т
ского училища связи К-та Г-т-ой Б-ти начать оперативно
превентивную работу не в столице многомиллионной, скажем,
а в городе, где всех нестойких политически, на ложь, посулы
падких, незрелых, инстинктов не изживших, с червоточинкой
в душе, включая зачатых, но нерожденных, всего-то было
сорок восемь тысяч двести пятнадцать человек.
Увы, увы, внук вертухая, сверхсрочника-героя,
потомок особиста, племянник полковника в костюме-тройке,
поверить невозможно, начал там, где по традиции
заканчивают, ужас, в дыре, в шахтерском городке — рцке. С
задатками такими, родословной, подумать только, впрочем, от
дедушки остались грамоты, медалей двести грамм и
следопытов юных интерес к судьбе изъятого из поросячьей
кобуры на вечное хранение в специальном фонде пистолета
именного, системы старой, но прославленной ТТ.
На деда серьезно рассчитывать нельзя было. А на
отца, родителя, тем более, собственно, Виктор Михайлович
без колебаний бы отрекся от капитана рыжего, пропившего и
ум, и честь, и совесть — святое, бордовый коленкор, а
развернешь — щит Токтамыша, меч Александра Невского, но
времена прошли решений легких и простых. Так что:
— После художеств макуньковских, — не осуждала мать
родного брата, приблизить не спешившего к себе, столичному,
синелампасному, сына сестры:
— Любой тут поневоле осторожничать начнет, но
ничего, у Алексея сердце доброе, он только так, для вида
строжится, но сына моего не бросит, будь спокоен.
И не ошиблась, все верно, пригляделся, испытал на
прочность в изъеденном, источенном колючей, мелкой пылью
угольной — рцке и двинул сразу, резко, в областное управление,
на место хлебное, куратором учебного (студентов только
десять тысяч) заведенья. Плюс ассистенты сторублевые,
преподаватели с нагрузкой "за двадцать академических часов
в неделю", в общем, народ такой, что только успевай
докладывать, подписывать, подклеивать и подшивать. Не
хочешь, а отличишься. Определенно таилось нечто,
поджидало Виктора Михайловича в паркетных (нечищенных и
безобразных) коридорах дома бесконечного, раннехрущевской
вольности, развязности невероятной в плане, казалось, право,
пролетарий утомленный, горнорабочий — гегемона
представитель, вихры склонил у скверика на улице Весенняя,
при этом попу с аркой и крыльцом бесцеремонно выкатил на
площадь Первопроходца Волкова, а ноги в сапогах резиновых
устало вытянул во всю длину Демьяна Бедного.