Читать «Клуб одиноких сердец унтера Пришибеева» онлайн - страница 38

И так они расстались.

Кокетка синяя уполномоченного разок, другой

мелькнула за деревьями и потерялась среди стволов, побегов

молодых, листочков клейких сада, а Толя, любимец мальчиков

и девочек, кумир, со временем идущей в ногу молодежи на

просеку, аллею главную без приключений быстро вышел и,

позади оставив колонны белые, высокий портик полукруглый,

как и предполагал товарищ Макунько, направился в

прославленную (ославленную) кузницу сибирских

инженерных кадров.

Конечно, неясность с поездкой в столицу оставалась

полнейшей, о чем-то большем, обещанном как будто бы за

мелкую услугу, старанья искренние, желанье следствию

помочь, не стоило пока, пожалуй, и мечтать, все это так, но

тем не менее, общение президента с товарищем усатым

синеглазым определенным, благотворным образом уже

сказалось на жизни клуба, вместо названия приличного

имевшего знак? символ? цифру? литеру? — периодическую

дробь.

Да, только энтузиастам диско-движений, поп-звуков

пионерам было позволено забрать аппаратуру из опечатанной

каморки. Даже Святопуло Андрея Евстафьевича, студента

заочника института культуры, режиссера СТЭМа ЮГИ,

просившего, буквально умолявшего в слезах ему возможность

предоставить взять хотя на время, под расписку даже, какие-то

необходимые для завершения работы дипломной сценарии, и

того отказом грубым обломили, а вот этим безумным, нос по

ветру держащим флюгерам, бесстыдно развращавшим

поколенье целое пустыми ритмами, мелодиями глупыми, без

долгих просьб и уговоров позволили все совершенно, до

последнего штепселя, разъемчика спокойно вынести из-за

спины широкой белой вандалами и выродками опоганенного

бюста. Впрочем, конечно, велено при сем "молниеносно, и

чтоб никто не видел".

Из главного корпуса диско-клуб переезжал в

инженерно-экономический. Жизнь продолжалась,

распоряженья президента исполнялись.

Приятным свидетельством чего был "пазик"

институтский у застекленного крыльца третьего корпуса. Его,

тупорылого, Кузнец увидел сразу, едва лишь ноги вынесли на

улицу Сибиряков-Гвардейцев. Звукооператора же своего,

тезку Толю Громова, несмотря на сто двадцать килограммов

живого веса, лишь подойдя вплотную и обогнув зеленый

автобус неуклюжий. Обжора, меломан, неряха сидел,

шельмец, на электрическом приборе, устройстве деликатном,

колонке акустической и папиросой "Беломор", болтая

толстыми конечностями, обутыми в ботинки неприглядные,

определенно наслаждался.

— Все тип-топ, босс, — хрюкнул, на месте преступления

застуканный козел, проворно спрыгнул на железный пол,

схватил предмет, служивший только что ему исправно, и на

ходу плевком окурок на газон невинный отправляя, доложил:

— Уже почти все затарили.

"Вот пес", — сердито думал Кузнецов, шагая следом,

изобретая наказания одно ужаснее другого, вплоть до угрозы

изгнать из коллектива в предверьи, накануне поездки

фантастической в далекий город на Москве-реке.

Но ход, полет идей административных был

остановлен, прерван неожиданным видением, Зух, Ленчик,

глист, кишка, свинья, не слишком сегодня церемонившийся в

аппартаментах, в клозете Кузнецова, пихтовым ароматом

освежаемом, мелькнул там впереди, возник из темноты