Читать «Имя России. Сталин» онлайн - страница 93

РККА, еврей Леопольд Треппер после окончания университета имени Мархлевского в 1935 году был направлен на работу в редакцию ежедневной еврейской газеты «Дер Эмес» («Правда»). По сути, это было издание «Правды» на идише, хотя там публиковались и оригинальные материалы.

Главным редактором «Дер Эмес» был Моше Литваков. И он абсолютно не скрывал от молодого сотрудника ехидного и даже издевательского отношения к Сталину. Фактически главный редактор активно воспитывал (и, к слову, воспитал) из Треппера оппозиционера-троцкиста.

Накануне Октябрьской годовщины 1935 года Литваков заказал статью в юбилейный номер Карлу Радеку. Просьбу Радек выполнил быстро, но вот что услышал он от Литвакова после знакомства последнего со статьёй:

— Никогда мы не опубликуем в нашей газете подобное дерьмо!

— В чём дело?

— Это же сплошное восхваление Сталина… Затем Литваков прибавил:

— Послушайте, Радек! Я в последний раз заказал вам статью. Вы сильно ошибаетесь, полагая, будто ради вашей подписи я готов печатать что попало. Ваша статья не стоит ломаного гроша.

То есть «просталинская» статья не прошла в еврейском органе ЦК ВКП(б) даже в 1935 году!

А вот описание с натуры Днепропетровска 1935 года, сделанное одним из участников Всесоюзной физико-химической конференции, Сергеем Фришем:

«Неприятное впечатление произвело торжественное общее собрание, на котором

выступил секретарь обкома партии Хатаевич. Это был еврей, небольшого роста, широкоплечий, с очень грубыми чертами лица. Местное начальство, рангом пониже, окружало его с подобострастным и угодническим видом. Все, встав, начали аплодировать. Кто-то крикнул: «Наш великий Хатаевич! Ура!» Сцена выглядела совершенно карикатурно. Через год или два я прочёл в газете, что его расстреляли…»

Так чьи культы личностей вызревали тогда во вполне определённых общественных кругах? И мог ли Моше Литваков позволять себе такое открыто агрессивное поведение, если бы не имел мощной поддержки и не рассчитывал на весьма вероятное падение Сталина?

А кто мог Сталина «свалить», если масса — и партийная, и беспартийная — шла за Сталиным? Ответ очевиден: это могла попытаться сделать оппозиционная часть политических «верхов» и оппозиционеры-заговорщики, носящие на воротниках гимнастёрок петлицы с большими «командармовскими» ромбами.

Заговор против Сталина этих слоёв, амбициозных и претенциозных, самовлюблённых и исторически ограниченных, оказывался почти неизбежен. Но по форме антисталинский, он уже не мог быть по содержанию ничем иным, кроме как антисоветским и антироссийским.

Это хорошо показал в своей книге «Москва. 1937» Лион Фейхтвангер. «Демократы» утверждают, что Сталин просто «втёр очки» «простодушному писателю» и «пустил ему пыль в глаза». Однако знакомство с книгой — тонкой, но увесистой по своему историческому и политическому значению, убеждает в обратном. Фейхтвангер во всём разобрался так точно, что лишний раз подтвердил этим свой класс выдающегося писателя и психолога.