Читать «Татьяна Набатникова» онлайн - страница 179

Из вскрытого тесного пространства вырвалась оглушительная вонь, участковый отпрянул. Я малодушно отвернулась, не взглянув внутрь. Мы все заперлись в комнате для короткого совещания и передышки. Открыли окно на мороз.

- Сукровица до краёв, - обрисовал картину участковый. – Пробка ванны без цепочки. Чтобы её вынуть, придётся лезть туда по локоть, даже выше.

Я обречённо принялась засучивать рукав.

- Мама!- гневно остановила меня Глаша.

- Да уж, действительно, - спохватился участковый.

Русского мужика трудно сдвинуть с места, но если он вышел из оцепенения и начал действовать, себя уже не помнит – ему что подвиг совершить, что борща похлебать, в азарте всё едино. Я благодарно взглянула на него, и он это заметил. С той минуты мы были с ним одна команда, в которой «сам погибай, а товарища выручай».

Глеб нашёл большой полиэтиленовый пакет, мы обмотали участковому руку, он набрал в грудь воздуха и ринулся за дверь, как пожарный в огонь. Мы же отсиживались, как штабные в землянке, пока солдат в атаку ходил.

Герой вернулся на подъёме, воодушевлённый собственным поступком. Долго отдышивался, принимая скрытые рукоплескания – в основном мои. Глаша-то видела его насквозь.

Как полагалось, позвонил в скорую, вызвал врача.

Глаша принюхивалась к своей дублёнке: шерсть и овчина впитывают все запахи.

- Глеб, кури, пожалуйста, без передышки! Всё лучше, чем эта аура.

- Вывесим на ночь на балконе, выветрится, - с сомнением сказала я.

Пока ждали скорую, участковый звонил своим зазнобам.

– Светулик! Я весь в трупном яде! Не знаю, доживу ли до нашей встречи.

- Юля! Я весь в трупном яде! При исполнении!..

Потом была ещё Оля. Собственное мужество распирало его и требовало немедленного сброса – в восхищённое, податливое, женское. Нас он уже не стеснялся по-свойски: сроднился за время беды.

Приехал врач. Ночной спаситель. В ванную заглядывать не стал. Заключение написал по запаху.

Глаша смотрела на него с мучительной любовью, аж слёзы выступили – за то, что не похож на участкового ни в чём, за то, что умён, лаконичен и твёрд, как бывает только врач скорой помощи. Как её отец в городе Пскове.

Потом участковый вызвал труповозку. Скоро не обещали. Он посмотрел на часы:

- Всё, полвторого ночи. Смена закончилась, а домой уже не уедешь. Придётся в дежурке ночевать.

Нет, он не упрекал, не жаловался. Напрасно Глаша смотрела на него свысока. Конечно, ему далеко было до врача, на сдержанном благородстве которого так отдохнул её взгляд; конечно, выпирали из милиционера и лень, и хвастовство, и блудливость, но я-то уже сходила с ним в разведку – и он меня не подвёл. Глаше ещё придётся учиться это ценить.

- Когда всё кончится, я позвоню вам в дежурку и отвезу домой, - пообещала я.

- Это в Митино-то? – не поверил он.

- Да хоть и в Митино.

Любительница экстремальных ситуаций между тем уже не держалась на ногах, и я упросила Глеба остаться на часок наедине со Славой в его новом агрегатном состоянии и отвезла Глашу домой. Когда вернулась, труповозка всё ещё не приехала.