Читать «Операция "Раскол"» онлайн - страница 4

А уже 21 декабря 1948 года разработанный по новой методике оперативный план бомбардировки СССР под названием САК ЕВП 1-49 был готов и доложен комитету начальников штабов. В 1949 году по методике «Флитвуда» родился план «Дроп- шот», по которому в первые дни войны на СССР планировалось сбросить более 300 атомных бомб, не считая обычных, способных уничтожить до 85 процентов советской промышленности (3).

Таковы были планы военного командования США, которые не сбылись. В том числе и благодаря военной мощи СССР, в котором к концу 1949 года появилась «атомная» составляющая. Но уже «нарабатывались» планы политического и идеологического сдерживания и отбрасывания Советского Союза. Что же делал СССР в этот период помимо наращивания военной мощи? Его политическое руководство очень хотело, чтобы просоветски настроенные левые политические силы вошли в состав правительств Болгарии, Венгрии, Польши, Румынии, Чехословакии, а то и возглавили их. И если до 1947 года правительства этих стран были в большинстве коалиционными, то в 1947 году Сталин поставил вопрос о преобразованиях по советскому образцу в странах Восточной Европы (4). Его подтолкнул к этому американский «План Маршалла», названный так в честь госсекретаря США того времени Маршалла. Именно он выступил 5 июля 1947 года с идеей срочной экономической помощи европейским государствам. И хотя она прикрывалась необходимостью ликвидации последствий Второй мировой войны, на самом же деле эта помощь должна была привязать европейские страны, и прежде всего восточноевропейские, к западной экономической системе, к системе рыночных механизмов. И тем самым ослабить влияние СССР на эти страны. А помощь предлагалась немалая – на всю Европу 9 миллиардов долларов. По тем временам значительная сумма.

Советское руководство сначала согласилось с американским предложением, рассчитывая с помощью недавних союзников по войне возродить в первую очередь разрушенную промышленность в западной части страны. Но разведка открыла глаза кремлевским вождям, заставила по-иному взглянуть на этот американский план. Сотрудник британского МИДа Д. Маклин, наш человек в Лондоне, сообщил в Москву, что этот план – ловушка, что все восстановление промышленности в странах Европы и в СССР будет находиться под контролем американского капитала (5). И позиция СССР резко меняется. На парижской встрече министров иностранных дел европейских стран прозвучало заявление советского министра В. Молотова: «Совершенно очевидно, что европейские страны окажутся подконтрольными государствами и лишатся прежней экономической самостоятельности и национальной независимости в угоду некоторым сильным державам» (6).

Восточноевропейские страны заметались – и помощь нужна, и СССР против. Те, кто готов был сделать выбор в пользу «Плана Маршалла», нарывались на ультимативное требование Москвы отказаться от этого желания. В числе первых этот ультиматум выслушал министр иностранных дел Чехословакии Я. Масарик, вернувшийся из советской столицы в Прагу в полном расстройстве.

Вот тогда-то Сталин и стал добиваться перестройки власти и общества в восточноевропейских странах по советскому образцу, чтобы максимально приблизить эти страны к СССР, сделать их верными союзниками. Это решение Сталина, с одной стороны, и осуществление «Плана Маршалла» для западноевропейских стран, с другой, американской стороны, окончательно и раскололи Европу на два лагеря. И еще одна сталинская инициатива способствовала этому: он загорелся идеей воссоздания международного коммунистического органа – Коминформа. Москва устами секретаря ЦК ВКП (б) А. Жданова провозгласила тезис: важнейшим долгом коммунистов во всех странах в новых условиях является оказание помощи и поддержки Советскому Союзу. Этому и должна была способствовать координационная деятельность Коминформа. «Поскольку во главе сопротивления новым попыткам империалистической экспансии стоит Советский Союз, – внушал новым союзникам А. Жданов, – братские компартии должны исходить из того, что, укрепляя политическое положение в своих странах, они одновременно заинтересованы в укреплении мощи Советского Союза как главной опоры демократии и социализма» (7).