Читать «Кунигас» онлайн - страница 132
Юзеф Игнаций Крашевский
Трупы широкой полосою устлали землю вокруг костра. Маргер с мечом в руке стоял и ждал. Глазами он искал Банюту.
Она сидела на пороге подвального жилья и целовала меч, а из глаз ее струились слезы. Она ждала.
— Он клялся солнцем и луною и сдержит клятву…
Вижунас прислушивался к шуму за оградой.
— Торопитесь, — закричал он, — торопитесь, если не хотите погибнуть от их мечей!.. Заборы подаются… они скоро ворвутся к нам: пусть не найдут живой души…
Все, еще державшиеся на ногах, бросали в пламя свое имущество, останки близких, подставляя под мечи кто грудь, кто спину-Безумие охватывало переживших. Окровавленные, они сами бросались грудью на мечи и умирали…
Реда поцеловала сына в лоб: некому было нанести ей последний удар…
У Вижунаса дрогнула рука…
— Не могу, — сказал он.
Тогда Реда надвинула на лоб белую повязку и смело вошла в огонь… Пламя охватило ее, она села на пылающие угли, и раскаленные соломки рухнули под ее тяжестью…
А сзади все громче и громче раздавалась песнь крестоносцев… В живых остались только Маргер и Вижунас… Вокруг костра стояла огромная лужа крови, медленно просачивавшейся в песок.
Старик поклонился своему господину в пояс: пришел его черед. Кунигас должен был пережить всех и сам наложить на себя руки. Но у Маргера дрогнула рука, и он не дерзнул коснуться седины…
Тогда Вижунас воткнул меч в землю, оперся грудью о клинок и упал вперед всей тяжестью тела…
А где была Банюта?
Вот она привстала, и ее белая сорочка блеснула в темноте подвала.
Она протянула руки Маргеру.
— Нас только двое, — воскликнула она, — приди ко мне.
Маргер оглянулся на ограду… как будто ему было жаль расстаться с жизнью, хотелось бы продлить ее хотя на миг.
Он шел через кровь и трупы, ноги его тонули в ней и ступали по телам, застывшим в немом оцепенении.
— Банюта, — воскликнул он дрожащим голосом, — их еще нет!
Он приблизился. Она обняла его обеими руками и опустила ему голову на грудь.
— Смотри, — сказала, — вот я наточила меч… Ты клялся!
Маргер слушал.
Костер горел, треща и завывая, а за стеной ревели немцы, карабкаясь на тыны, приставляя лестницы…
Было еще время на одно объятие, но для разговоров было уже слишком поздно…
Глаза Маргера неотступно смотрели в сторону, откуда можно было ждать крыжаков… С грохотом упали огромные ворота, и на двор ворвались белые плащи и впереди всех брат Бернард… Кто знает, не мечтал ли он спасти питомца?
Банюта, повисшая на шее Маргера, обнажила белую грудь…
— Любимый мой, пора!..
Еще минута, и добровольная жертва должна была свершиться…
Маргер уже занес свой меч, когда вдруг в тылу крыжаков раздался небывалый вопль: зазвучали боевые сурмы, грозные, голосистые сурмы литовских полчищ, и высоко взвились к небу боевые клики: «Смерть крыжакам!»
В одно мгновение убрались со двора белые плащи, а стальные шлемы исчезли с частоколов и заборов… Самонадеянные крестоносцы, застигнутые врасплох, потеряли голову и в переполохе валились вместе с лестницами. Торопливо собирались они на зов вождей посреди полянки между Пилленами и лесом, на которую, как муравьи, сыпались со всех сторон несметные толпы грозных полчищ.