Читать «Комедианты» онлайн - страница 80

— Я тебе ручаюсь за него! — произнес весело отец. — Между тем, чтобы унять злые языки в соседстве и показать им, что я еще не гибну, как им бы хотелось, мы отпразднуем великолепнейшим образом день рождения твоей матери, который будет через неделю; приглашаю соседей и родных и даю бал, какого еще не видывали в Дендерове, освещаю сад, устраиваю фейерверк; с конфетами приедет Добжияловский. Пусть же полопаются от досады и зависти!

— Это хорошая мысль! — сказал Сильван. — Отличная!

Дендера просиял, улыбнулся и потер руки.

— Ого, — сказал он, — еще постоим за себя!

В Вульках жизнь текла спокойно: здесь день дню, час часу были родными братьями. Незначительные изменения зависели от времени года, от хозяйственных занятий, от крестного хода в праздники и от редких столкновений с внешним миром. Всякое менее обыкновенное обстоятельство делалось достопамятной эпохой; затем в известные часы приходили неизменно одни и те же занятия. Есть люди, которых подобная жизнь утомляет, делает несчастными, которым необходимы неистовства, суета и шум, с тем чтобы забыть и себя, и будущее. Совершенно другое чувство царствовало между обитателями Вулек: им внешний мир ничего не мог дать, а брал у них много. Ротмистр, чужой среди нынешних людей, получал от них более неприятностей, чем удовольствий; он невольно смеялся над новым поколением, как оно, в свою очередь, смеялось над стариком — остатком другого века, памятником иных убеждений и идей. Его идеи разбивались об их понятия и возвращались к нему в сердце израненные.

Франя так привыкла к Вулькам и спокойно текущим дням, что не слишком-то желала большего. Со времени первого посещения Сильвана она часто думала о нем, но сердце ее не билось при этом; тут было более беспокойного желания жить, чем особенного чувства. Она была рада ему, как была бы рада и всякому другому молодому человеку, который бы увеличил собой ее обыкновенный мир и развеселил его; но в думах ее он не занимал первого места, во сне не появлялся ей с мечтами. Наконец, деревня и ее тихо протекающая жизнь представляют столько прелести для посвященных в ее таинства, а душа при такой жизни так сродняется с природой, что уже не скучает о постороннем из страха потерять то, что имеет. И Франя не порывалась даже из своего счастливого уголка.

Одна Бжозовская с некоторого времени была печальнее и беспокойнее других обитателей Вулек; все действия ротмистра казались ей страшнейшею неловкостью; она вздыхала и жаловалась на него и тем сильнее, что Франя не разделяла ее дурного расположения и беспокойства. Она сердилась на ее равнодушие; граф не сходил у нее с языка: о нем она беспрестанно гадала, говорила; снилось ей даже, что он ей руку целовал из любви к Фране, а наяву она требовала, чтобы ей в утешение повторяли почаще: что суждено, того не минуешь.

Однажды после обеда Бжозовская с чулком в руках стояла на крыльце и, взглянув на дорогу из Дендерова, вдруг заметила на ней облако пыли. Сердце говорило ей, что это граф, но она боялась ошибиться, как уже не раз случалось с нею, ждала, смотрела и наконец, когда уже на повороте убедилась, что это был, действительно, не кто иной, как молодой Сильван, бурей влетела к Фране.