Читать «Комедианты» онлайн - страница 61

— Очень благодарен ясновельможному графу за внимание… Она у себя, у себя, занята… Обыкновенно у деревенской хозяйки всегда есть работа, не то, так другое.

Сильван после такого выразительного ответа больше уже не спрашивал о Фране; в скором времени, пасмурный, простился он с хозяином и собрался ехать, страшно негодуя на себя, что приехал, на ротмистра, что тот принял его так сухо.

На крыльце старик еще раз напомнил ему, что два дня будет ждать ответа, и, нагибаясь чуть не до колен, раскланявшись на пороге, за порогом, на лестнице, на дорожке, в воротах, похваливши лошадь, отправил графчика.

Франя только из окна взглянула на отъезжающего, с каким чувством, не знаю. Когда он исчез за воротами, она, зарумянившись, выбежала к отцу, который, опершись на ладонь, сидел, задумавшись, на своем месте.

Отец смекнул, что распоряжение его было не по сердцу дочери, он догадался о ее печали прежде, чем услышал выговоры.

— Батюшка, что ж это ты меня запер, как монахиню?

— Садись, мое дитятко, послушай, — ответил шляхтич спокойно.

Бжозовская слушала, спрятавшись за дверью.

— Надеюсь, — говорил ротмистр, — что ты не сомневаешься в отцовской привязанности к тебе и в том, что я желаю тебе всего лучшего. Итак, все, что я делал и что сделано, наверно к добру для тебя, хоть иногда, может быть, тебе не совсем приятно. Выкинь из головы, чтобы этакий фертик думал на тебе жениться; полюбить тебя он не имел времени и не мог, хочется ему только поволочиться, тебя обмануть и кажется ему, что под соломенной крышей все можно… Но, пока жив, сударь ты мой, я этого не позволю. Он думал, что он меня, старого воробья, на мякине проведет; приехал лошадь покупать, а тут кое-кому другому хотел в зубки заглянуть. Лучше, дитя мое, подороже ценить себя, пусть знает, что мы не какие-нибудь лохмотники, которым панские милости кажутся дороже собственного достоинства и доброй славы; пусть запоет иначе, если задумал что-нибудь серьезное. И зачем же ты, дитя мое, станешь напрасно заниматься им или набивать себе голову Бог весть чем, когда тут еще далеко до дела и, кажется, все вздор и вранье.

— Как вам угодно, батюшка, — осветила Франя, — ваша воля, но мне кажется, что не было бы никакой беды, если б я вышла. Я точно так же, может быть, сумела бы его принять, как он приехал к лошади, а не ко мне.

— Ну, так в другой раз, когда барчонок приедет, можешь выйти, а теперь это и лучше вышло, хоть знаю, что Бжозося, сударь ты мой, хорошо, должно быть, отделала меня.

Бжозовская, deus ex machina, словно Фурия, вылетела из-за двери, размахивая руками.

— Уж это так! Ей-Богу, правда, нечего и говорить, ротмистр! Вы уж от большого-то ума Бог весть что выделываете, и нелегкая знает, что из этого выйдет. Что уж идти против суженого?

— Но кто же тебе, моя панна Марианна, сказал, что это суженый?

— Кто сказал, тот сказал, но что это так, я клянусь!