Читать «В Сабурове» онлайн

В Сабурове

Село Сабурово стоит на вы­соком нагорном берегу Десны, господствуя над бесконечной гладью лугов, лишь на далеком горизонте оттеняемых узкой полоской синеватого леса.

Лет 12 тому назад пришел в Сабурово мужик Пар­мен Еремеев Костылин. Никто на селе не знал, откуда он явился, да и не интересовался этим вопросом. Пармен был не из тех людей, с которыми приятно повести ду­шевный разговор о жизни, сидя где-нибудь у залитом сивухой и засиженной мухами кабацкой стойки или ва­ляясь на сене. Причиной тому была частью отвратитель­ная внешность Пармена, частью его замкнутый, необ­щительный характер. Мужик он был рослый, здоро­вый, и, глядя на него сзади, всякий чувствовал располо­жение к этой крепко сколоченной фигуре, с слегка не­уверенными движениями и нерешительной походкой. Но другое являлось чувство, когда человек вглядывался в его лицо. Страшная болезнь, известная в народе под именем волчанки, изъела это лицо, как заправский же­стокий зверь. Она уничтожила нос, оставив на его ме­сте дыру, скрываемую Парменом под чистой белой тря­почкой; припухшие красноватые веки были совсем по­чти лишены ресниц и тяжело повисли над серыми глазами, придавая лицу выражение странной сонливо­сти; щеки и подбородок были изборождены шрамами и рубцами, красными и блестящими, как будто произ­ведшие их раны только что зажили. Ни бороды, ни усов не росло на этом убогом лице; на их месте сиротливо торчали тонкие, бесцветные волосики: так после лесного пожара, уничтожившего молодой березняк и осинник, на бугроватой земле одиноко возвышаются обуглившие­ся деревца. Много есть на свете безносых людей, ко­торые и поют, и пляшут, и компанию водят, настолько примирившись с отсутствием носа, что и другим начи­нает казаться: да этому лицу носа совсем и не нужно. Не таков был Пармен. Точно чувствуя себя виноватым в своем безобразии, этот дюжий мужик боялся людей и хоронился от них, а когда обстоятельства принуждали его к беседе, то говорил угрюмо и кратко. И хотя он му­хи от роду не обидел, его не то чтобы побаивались, а считали способным на всякие поступки, на которые не решится другой, по пословице: «Бог шельму метит».

Появился Пармен впервые в качестве работника у Федота Гнедых, мужика хворого и слабосильного. Рабо­тал Пармен много и не покладая рук, но как-то без­звучно и невидно, точно его и нет. Через три года Фе­дот умер. Пелагея, жена его, поголосила, сколько пола­гается, над покойником, выветрила избу от мертвого духа и продолжала жить, как и раньше, т.е. разрываясь на три части, по количеству детей. Старшему, Гришке, было всего 11 лет, а Санька, весьма требовательная и воинственная девица, еще не была отнята от груди. По­дождав немного, Пармен попросил вдову отпустить его.

– Платить тебе нечем, какой я тебе работник, – за­явил он коротко и резко.

Пелагея знала, что за золотые руки у Пармена, и в эту минуту он показался ей чуть ли не красавцем.

– Что я одна-то с ребятами поделаю, – заплакала она. – Не оставь ты меня, Еремеич, с малыми сиротами, будь им заместо отца… А я тебя по гроб твоей жизни не оставлю.