Читать «Повседневная жизнь колдунов и знахарей в России XVIII-XIX веков» онлайн - страница 74

Наталия Валентиновна Будур

Ей велели идти в избу, и когда она туда направилась, то все крестьяне в один голос заговорили: «Надо покончить с нею, чтобы не шлялась по белу свету, а то выпустим — и она всех нас перепортит». Решили ее сжечь вместе с избой, заколотив окна и двери.

Никифоров взял доску и накрепко заколотил большое окно, выходившее к деревне. После этого Коншин захлопнул дверь и зажженной лучиной зажег солому, стоявшую у стены клети, другие крестьяне зажгли висевшие тут веники, и огонь сразу вспыхнул. Услышав треск загоревшейся соломы, Игнатьева стала ломиться в дверь, но ее (дверь) сначала придерживали, а потом подперли жердями и заколотили.

Дым от горевшей избы был замечен в окрестных деревнях, и на пожар стало стекаться много народу, которого собралось человек триста. Крестьяне не только не старались потушить огонь, но, напротив, говорили: «Пусть горит, долго мы промаялись с Грушкой!»

Иван Иванов, который в тот день приходил во Врачево к своей больной дочери Екатерине, узнав, что Игнатьева заколочена в горевшей избе, стал креститься и бегать около избы, говоря: «Слава богу, пусть горит; она у меня двух дочек справила».

Вскоре прибежал брат Игнатьевой, Осип. Он бросился к дверям, но сени были в огне и туда нельзя было попасть. Он кинулся к окну, желая оторвать прибитое полено, но крестьяне закричали на него, чтобы он не смел отрывать полена, потому что «миром заколочено и пусть горит».

Аграфена, видя неминуемую смерть, пробовала было спастись, вылезя в незаколоченное окно, выходившее на огород, но окно оказалось слишком узким, и крестьяне на всякий случай поспешили заколотить и его.

Так как дым и огонь ветром относило на реку, в сторону от избы, на крыше которой лежал толстый слой снега, то крестьяне решили спихнуть крышу. Несколько крестьян принялись за это, и один из них разворотил жердью бревна на потолке, чтобы жар скорее проник в избу. После этого огонь охватил всю избу, потолок провалился и исчезла всякая возможность спасти Игнатьеву.

Пожар продолжался всю ночь, и на следующий день на пожарище были уже только развалившаяся печь и яма с испепелившимися остатками костей Игнатьевой.

К ответственности были привлечены 17 человек На суде подтвердились все обстоятельства дела; подсудимые и свидетели чистосердечно рассказали все подробности дела: что Аграфену все считали колдуньей, что она многих испортила и что решили ее сжечь.

Во время судебного следствия со свидетельницей Екатериной Ивановой (вышеупомянутой больной) случился ужасный припадок Она вдруг грохнулась об пол, и в течение четверти часа ее страшно ломало и поднимало от пола по крайней мере четверти на полторы. Судорожные движения были настолько сильны, что трудно было понять, как она не повредила себе руки и ноги и в особенности как осталась целой голова, которой Иванова колотилась об пол. Выражение лица у нее было страшное. Глаза то открывались, блистая каким-то адским огнем, то снова закрывались, и в это время лицо искажалось до невероятности. Крик Ивановой похож был на какой-то дикий вопль отчаяния. Эта сцена произвела весьма тяжелое впечатление как на присяжных заседателей, в ногах у которых валялась Иванова, так и на публику — крестьян.