Читать «Грозненский роман» онлайн - страница 160

Опять она. Яркое солнце, шляпа, открытый купальник. Желтый он был, точно. Ярко-желтый. Черное и желтое. Борис говорил, что она похожа на осу.

А это…

Белое платье, распущенные волосы, блики цветомузыки, Борис со съехавшим набок галстуком.

«Czy warto było kochać nas?..» – ударило в голове. И тут же, из немыслимой дали, уверенно шепнул родной голос: «Warto!Конечно, warto, Ира!»

– Женя, – сказала Ирина, – ты бы предупредил на работе всех. А то Боря позвонит, а вас нет. Ладно?

Борис. Грозный

Микрорайон встретил собачьими стаями, людским шумом и по-прежнему белеющими крестами бумаги на невыбитых стеклах.

Дверь на пятом этаже тоже была цела.

Рука почти забытым движением вставила ключ в замочную скважину, замок тихо щелкнул. Звук был еле слышен, но два стоящих перед дверью человека вздрогнули, как от выстрела.

Дверь со скрипом открылась, и у Бориса закружилось в голове: на вешалке по-прежнему висели Славкины куртка и шарф.

Как будто ничего и не было.

Как будто не было этих двух месяцев длиною в жизнь.

Чашка с высохшими остатками чая на кухонном столе, пепельница с окурками. В ванной полные ведра и канистры, остатки воды в ванне. Закатившийся за дверь Славкин робот-трасформер, тапочки Иры, ее халат.

Как будто выйдет сейчас она из большой комнаты, улыбнется и тряхнет черными волосами. Следом выглянет Славик, сделает вид, что не очень-то и рад, и спросит: «Пап, что так долго? В шахматы будешь?»

Борис сел на приветствующе скрипнувший диван, закурил. Тускло блестел через слой пыли старенький «Рубин», сквозь стекло с «английским флагом» в комнату лился яркий весенний свет.

Борис несколько раз торопливо затянулся и вдруг замер, уставившись в одну точку.

– Ты что? – спросил Аланбек.

Борис посмотрел мимо него, встал, с трудом опустился на колени и запустил руку под диван.

Мягко блеснули коричневой кожей итальянские военные сапоги.

Два дня тянулись долго. Ночами стреляли, днем над городом несколько раз пролетали вертолеты. На деревьях сидели вороны, на грохот вертолетов они внимания не обращали. Наверное, привыкли.

Борис отмыл почти всю грязь, только лицо и руки по-прежнему оставались серыми из-за въевшегося в кожу пепла. Как мог, подравнял бородку и волосы, подстриг обломанные ногти. Сжег всю старую одежду, надел чистую, и стал более-менее похож на человека.

Картину портил плащ. Порванный, измазанный грязью, парафином от свечек, пеплом и бог еще знает чем, плащ не походил даже на одежду бомжа. Ничего другого у него не было: все сгорело вместе с родительским домом.

– Хорош! – усмехнулся свежевыбритый Аланбек. – Говорю тебе, возьми мою куртку.

– Она на мне как на пугале висит.

– Переживешь! А так тебя в России из первого же автобуса вышвырнут.

– Может, у Светы посмотреть… – сказал Борис и осекся.

К Светлане они зашли в первый же день. Долго безрезультатно стучали в тонкую дверь на первом этаже, потом пошли по соседям. «Света? – переспросила старушка из соседней квартиры и заплакала. – Убили ее. Недели две уже. Да кто ж его знает? Ночью выстрелы слышали, а утром глядь – дверь-то открыта. Зашли, а там! Нет, только она одна лежала. Ни сына ее, ни мальчонки, только она. А вы что хотели?»