Читать «Меч Владигора» онлайн - страница 170

— Ты хороший правитель, — улыбнулся Филька. — Вон как живо и ловко со мной управился! Я тертый калач, а ведь охнуть не успел, как все по-твоему стало. Или на мне тоже свой браслетик использовал?

— Не мели ерунды! — Владигор нахмурил брови.

— Да пошутил я, дружище. Хотя не до шуток нынче… За тебя тревожусь.

— Не обо мне теперь думай. О тех, кого спасти должен. О дороге к Золотому Замку. О том, как и чем будешь убеждать князей поторопиться.

Ведя двух коней под уздцы, вернулся Нур-Като. Друзья наскоро обнялись.

— Встретимся у стен Дарсана, — сказал Владигор.

— Да поможет тебе Перун! — ответил Филька, вскакивая на авхатского жеребца.

…Когда затих в ночной дали конский топот, Владигор прилег у тлеющего костерка и широко распахнутыми глазами взглянул на бескрайнее звездное небо. Пожелание Филимона было искренним, да толку-то? Они оба знали, что великие небожители давно предпочитают не вмешиваться в земные дела. То ли своими заботами сверх меры заняты, то ли беды людские мелочной суетой считают, то ли другие причины имеются… Нет, сегодня следует надеяться лишь на собственные разум и силу.

Владигор смежил очи. Он позволит себе отдохнуть до первых проблесков зари над горизонтом, а затем — в путь, навстречу неведомой судьбе.

4. Отец и дочь

Ильмерский князь Дометий выглядел гораздо старше своих сорока восьми лет, а уж чувствовал себя, особенно по вечерам, и вовсе столетним старцем. Поэтому терпеть не мог, если вдруг его беспокоили в поздний час, перед отходом ко сну. Причина, по которой кто-нибудь из дворцовой челяди осмелился бы в такое время войти в княжескую опочивальню, должна быть столь веской, что… В общем, избавьте нас, великие небожители, от подобных несчастий!..

Когда княжеский писарь Нефеда, трепеща от страха, на подгибающихся ногах вбежал в княжеские покои, Дометию хватило одного взгляда, чтобы понять: серьезная беда приключилась.

— Не вели казнить, добрейший повелитель! — единым духом затараторил Нефеда. — Беда у нашего порога! Меня сотник Есип к тебе послал, сам от крепостных ворот отойти не смеет, ибо там сейчас — дикари лесные, беренды!

— Беренды? — выпучился на него Дометий. — Уж не пьян ли Есип? Откуда здесь берендам взяться?!

— Не знаю, князь… А своими глазами видел: не менее полусотни, гуртом стоят. И наши средь них — по рукам связанные!

— Какие наши? — Дометий по-прежнему ничего не понимал из сбивчивого рассказа писаря. — Почему и кем связаны?

— Дружинные люди, князь, которых беренды в полой взяли… Есип узнал их, — тут Нефеда бухнулся на колени, застонал, как от зубной боли, — узнал их и говорит, что два десятка пленников — это вся охрана, которая с княжной была!..

— Да что ты лопочешь такое, смерд поганый? — Дометий не поверил своим ушам. — Княжна… Где Бажена, где моя доченька?!

— Н-не ведаю, всемилостивый, — дрожа всем телом, ответил писарь, — Среди пленников ее нет, н-но дикари сказали, что жива красавица н-наша.

Выбелев лицом, как чистое полотно, князь Дометий без сил опустился на край своей широкой постели. Прижал к груди ладонь и едва слышным голосом велел: