Читать «Падение короля» онлайн - страница 70

Но были в эту ночь мгновения, когда Люсия сияла, облеченная царственным величием греха. Сумрачное ее чело озарялось ореолом неутолимого желания и ужаса, душа ее вспыхивала в безумных блуждающих очах, подобно взору крестоносца, узревшего, как пышным цветом пробились вкруг святого креста на его груди роскошные гроздья кроваво-алых роз.

Аксель задремал.

И снилось ему, что он неуклонно соскальзывает в иной — половинчатый, расплывчивый — мир; он сидел на берегу моря, и рядом была Сигрида, ему снилось, что на него напала неодолимая дремота. Он все-таки встал и, шатаясь, побрел, чтобы приготовить постель, и долго боролся с волнами, укладывая их и разглаживая, а одну — белоснежную — взял вместо подушки, но как ни старался, все уплывало у него из-под рук: только схватится за кончик простыни — глядь, она уже плеснула в руках и растеклась, и нету ее… дольше всего он пытался управиться с непослушными подушками, но в конце концов бросил.

…А немного погодя Аксель и Сигрида отлетели от земли. Вот они постояли, паря в воздухе, и Сигрида взяла его за руку. А потом они полетели далеко и высоко-высоко, но сонному Акселю все казалось, что надо лететь дальше и выше в небеса, и мнилось ему, что где-то на краю света есть нечто такое, что они должны увидеть. Они летели уже долго, и вот Сигрида начала уставать, ее полет отяжелел, и она стала жаловаться, и тут оба обрушились вниз. Аксель проснулся. Он снова засыпал и снова видел чудеса, а проснувшись, не мог их припомнить.

— Покажи, есть ли у тебя родинка, чтобы мне по этой отметине узнать тебя в аду, — стал просить уже полубезумный Аксель на рассвете.

Люсия засмеялась стыдливо, она чуть не плакала от счастья, и показала ему рубцы, которые остались у нее после наказания плетьми; шрамы оплетали ее спину, точно бледные камышинки, и, как камышинки, оканчивались вверху коричневой шишкой в том месте, где кожу целовал грубый узел кнута.

…И опять Аксель не заметил, как сомкнулись его вежды, и снова он летал, но уже один. Стоя во весь рост на воздухе, он летел по улицам Стокгольма вровень с нижними краями крыш, прижав к бокам локти, словно бегун; его поддерживала на лету какая-то внутренняя сила, и он плавно и сильно стремил свой полет. Пустынные улицы настороженно замерли в сумеречном свете; далеко впереди, в глубине глухих переулков, шевелятся какие-то тени и бегут без оглядки прочь; но в тех местах, над которыми он пролетает, ему не попадается ни одной живой души. Горит и пламенеет золотом желтое небо, словно лелея блаженную тайну.

Вдруг в конце улицы вырастает поперек его пути стена высокого дома; Акселю становится страшно, как бы не разбиться о мрачную преграду, какие-то лица смутно маячат в оконных проемах; напрягая все силы, Аксель успел круто взмыть вверх, он легко переносится, через конек крыши, чуть-чуть не задев за него. Дальше он уже парит низко над землею, цепляя ногами за ветки и макушки деревьев. Но внезапно он опять преисполнился силы, и воля стремит его вверх, все выше, а небеса стали еще глубже и еще ярче горят золотом, он круто взлетает ввысь и повисает выше всех колоколен невесомой пушинкой среди чистого, вольного воздуха.