Читать «Падение короля» онлайн - страница 67

Там Аксель встретил закат и увидел, как зачернели островерхие крыши встающего из свинцовых волн города, резко выделяясь на фоне желтоватого неба. В городе зазвонили колокола, призывая на вечернюю мессу. С севера крутой стеной наползали мрачные тучи, а на юге протянулась невысокая кромка тумана, словно там еще брезжил уходящий день.

Когда Аксель вернулся в город, уже совсем стемнело, повсюду царило спокойствие, было очень тихо. Он взобрался к себе под крышу. Входя в каморку, он с порога услышал легкий женский возглас облегчения, как будто пропела птичка, и тут же кто-то бросился к нему на шею. Это была Люсия!

Он засыпал ее расспросами: «Как, мол, ты сюда попала, ведь тебе нельзя показываться в городе, и как нашла дорогу на мою верхотуру?

«Да, чего же тут, мол, особенного — ты сам и рассказал, где живешь!» А что касается всего прочего, тут уж она исхитрилась и всех сторожей обманула.

Аксель принес еду и вино.

* * *

А в это время Миккель Тёгерсен стоял в карауле в большом зале королевского замка. Он стал свидетелем рокового события в истории Северных стран. Несмотря на то, что он присутствовал лишь в качестве зрителя, это наложило отпечаток на всю его дальнейшую жизнь.

Никто не предполагал заранее, чему суждено было случиться. И все избранное общество, которое с таким удовольствием беседовало между собой, наполняя просторное помещение пчелиным гудением, все это собрание, которое грелось в лучах столь близкого королевского солнца, благодушествуя в приятном ощущении чистоты и благолепия своих пышных нарядов, внезапно замолкло, и все притихли, точно мыши. И только один скрипучий и напряженный голос, то повышаясь, то понижаясь, гулко раздавался под высокими сводами. То говорил Густав Тролле. Его одинокий голос прозвучал предвестием надвигающейся беды, подобно тому как бывает в природе перед грозой, когда все замирает в гробовой тишине, среди которой громко раздается стук дятла, долбящего в чаще леса сухую ветку. Но от смысла сказанного у всех точно обмякли ослабевшие колени; немало слушателей, внимая этим словам, обливались, наверно, холодным потом. Архиепископ ворошил сейчас неприятнейшие истории.

Миккель смотрел на Густава Тролле и не узнавал его лица. А он уже давно присматривался к архиепископу, потому что питал к нему в душе слепое восхищение. Густав Тролле, подобно Йенсу Андерсену, был ученейшим и влиятельнейшим человеком в своей стране, редкий умница и закаленный солдат, он был воплощением святости и полнейшей безнравственности, он владел всеми знаниями своего времени и богатейшим состоянием; никто не мог превзойти его в глубоком понимании богословских и правовых вопросов, а также в стратегическом таланте. Однако прежде при виде его лица Миккелю бросались в глаза избороздившие его глубокие морщины, на нем ясно были написаны несчастья, преследовавшие этого человека, в нем читалась нездоровая озлобленность, да и униженность можно было заметить в его чертах. Серьезное выражение, которое могло бы скрыть множество потаенных черточек, казалось, придавало этому человеку лишь вид уныния, улыбка его не красила; пожалуй, он был похож на серенького, одуревшего от забитости писаришку.