Читать «Они учились в Ленинграде» онлайн - страница 2
Ксения Владимировна Ползикова-Рубец
У Сережи очень юное простое лицо, светлые волосы и карие глаза.
Усаживаю обоих юношей за завтрак.
— Я получил назначение на Север, а Сергей — в Ленинград, — сообщает Борис.
По его инициативе разговор быстро переходит от серьезных тем к пустякам и вновь возвращается к серьезному. Борис хочет узнать о товарищах, об учителях. Сам много рассказывает.
— Когда же вам нужно являться к месту назначения? — спрашиваю я.
— Мне позвонят с вокзала товарищи; может быть, сегодня ночью надо будет ехать. Мамочка, ты побудь дома и подходи к телефону, а мы с Сергеем сбегаем в город, — масса дел!
Через полчаса после их ухода звонок по телефону. Узнаю, что комендант назначает отъезд на завтра.
Сережа возвратился раньше Бориса. Мы разговорились. Он с большой теплотой рассказал о своей матери.
— Трудно ей. Отца нет, сестренка еще учится, и дедушка очень старый. Но я думаю, что теперь смогу помогать семье.
— Вы комсомолец? — спрашиваю я его.
— Да, еще с седьмого класса школы.
— А почему вы не повлияли на Бориса, чтобы он вступил в комсомол?
Сережа улыбается:
— Вы не сердитесь, но у него еще мало выдержки, А на мои советы он отвечает: «Не читай нотаций!»
Увы! Борис и мне это говорит. Что-то выйдет из него в жизни?
18 июня 1941 года
Сегодня вечером уехал Борис. Провожали его я, Сережа и Василий Захарович Голубев — мой ученик. Когда-то я учила его водить экскурсии по петергофским дворцам и паркам.
Борис с детства очень любит Василия Захаровича. Ранение Голубева и награждение его орденом Красной Звезды за участие в войне с белофиннами создали у Бориса особое отношение к нему.
— Ну, что же, Борис, может, нам суждено будет встретиться, — говорит Василий Захарович. — Представь, вдруг меня назначат политруком в твою часть?
— Как же это? Ведь вы демобилизовались? — удивляется Борис.
— Сегодня — да. А если война, — опять пойду в армию.
— Ой, Вася! — вырывается невольно у меня.
— Когда-нибудь, когда-нибудь, — успокаивает он меня.
— Еду я в глушь, — говорит Борис. — Обязательно надо завести собаку и ружье. Ты поезжай в Цхалтубо, а я тем временем осмотрюсь на новом месте. На второй месяц отпуска ты приедешь ко мне. Знаешь, мама, давай простимся здесь, а то товарищей никто не провожает, и мне неудобно.
Подчиняюсь. Мы простились, думая встретиться через месяц.
19 июня 1941 года
Сегодня в последний раз виделась со всеми выпускниками в стенах школы: был торжественный акт с раздачей аттестатов, а потом банкет.
Столы были расставлены в вестибюле. Я его сегодня не узнала: у больших колонн — кадки с декоративными растениями, ближе к дверям — нарядно накрытый стол, уставленный закусками и сладостями. Всюду цветы в букетах, в горшках и просто рассыпанные по скатерти.
Выпускники нарядные, веселые.
А нам, учителям, как всегда на «выпусках», и грустно и радостно. Грустно прощаться с теми, кто рос на наших глазах. Без них в школе будет пусто. Мне особенно грустно: в 10-м классе я была воспитателем и помню этих юношей и девушек еще детьми в коротких штанишках и юбочках.
Но нас охватывает и чувство глубокой радости: ведь мы дали нашим ученикам всё, что могли и должны были дать.