Читать «Команда «Братское дерево». Часы с кукушкой» онлайн - страница 49

Со старостой творится что-то неладное. С ружьем через плечо он ночи напролет караулит свой дом — боится, видать, что и ему, как недавно объездчику, пустят красного петуха. Днем носится как невменяемый по селу, ищет двух своих коней.

— Да этим коням цены нет! А уж как я их кормил, как обряжал, пуще глаза берег, а вот поди ж ты, как сквозь землю провалились. Знать бы, кто их украл! — плачется он объездчику.

Тот почесывает нос и доверительно, вполголоса говорит:

— Это все он, голову могу прозакладывать.

— Да кто же?

— Длинный, чтоб ему пусто было! Я тебе еще когда говорил: сбежал он из тюрьмы и, как вурдалак, в селе затаился. Надо бы его выследить, не то он нас всех на тот свет отправит.

— На что ему кони-то мои сдались?

— Мстит он. Заколол их небось и в укромном местечке закопал, а теперь еще на что-нибудь зарится. Дом получше стереги.

Староста и жену свою вооружил, и каждый вечер, лишь только стемнеет, выходят они сторожить дом.

Слухи о том, как партизаны отбили Секулу, и вовсе лишили старосту покоя, о байках объездчика он и думать забыл. Уразумел, прохвост, что не Длинного это рук дело, а чьих — в толк не возьмет и оттого еще пуще бесится. Насмерть перепуганный, трусит он теперь в школу и, запершись, просиживает там по целым дням, а Бузо с отцом у него на побегушках. Бузо словно подменили — присмирел и нос не задирает. От отца ни на шаг, бегает за ним, ровно побитая собачонка. Староста умасливает Бузо, цепляет ему на отворот свисающей до пят шинели какие-то значки. Выдали Бузо и сапоги, в которых он едва ноги переставляет. Пилотку ушили, стянув на затылке дулей. Жаль, хвоста недостает, чтоб привязать к нему консервную банку!

Как-то раз Бузо похвастался Мире, что его отцу приглянулся дом Калчо и на днях они туда переселяются. Мира брезгливо отвернулась от него и ушла.

Дом Калчо действительно стоит пустой и холодный. Позавчера их с матерью куда-то увели, даже проститься не дали. Солдаты со старостой на пушечный выстрел никого не подпускали к их дому.

Вчера Коле прочитал письмо от нашего товарища Калчо. Слушали мы, и души сжимала печаль.

— «Дорогие ребята, пишу впопыхах, да еще слезы, как назло, мешают. Спрятался на чердаке за сундуками, а внизу голосит мама. Эти звери не дают ей одеться и собрать вещи, которые нам могут пригодиться. Во дворе полно солдат, пришел и староста, слышу, как он огрызается: «Ничего не знаю, мужа благодари, что связался с бандитами». — «Ради бога, хоть ребенка пощадите! Не берите греха на душу. Куда вы нас ведете?» — «К таким же, как вы».

Слушаю, и комок подкатывает к горлу. Так, кажется, и удавил бы его. Едва сдерживаю себя, спешу побыстрее закончить письмо. Рука трясется. Нужно быть настороже, каждую минуту сюда могут ворваться. Коли увидят, чем я занимаюсь, несдобровать мне! Но и уйти, не дав о себе знать, не могу. Всю ночь думал, как бы сбегать предупредить вас, но дом окружили. Угонят нас, по всей видимости, в лагерь. Вон и староста надрывается: «Лагерь для вашего брата — самое подходящее место!»

Не могу видеть, как убивается мама. Пробовал ее успокоить, но она только сильнее прижимала меня к груди: «Мал ты еще, родной, не знаешь, что это за ад — лагерь».

Сегодня была возможность сбежать — солдат, что остался стеречь у ворот, не догадывается о лазейке за сараем. Но я не сделаю этого. И вы на моем месте поступили бы так же. Маму я одну не оставлю! Без меня она в лагере пропадет.

Не отступайтесь от нашего дела! Жалко, что меня не будет рядом с вами. Когда увидите отца, расскажите ему обо всем.

Улучу минуту и брошу письмо к Коле во двор. Надеюсь, он его отыщет. Прощайте…

Ваш Калчо».