Читать «Ночь в дождливом октябре» онлайн - страница 8

Станислав неожиданно выпрямляется, резко, до слышимого хруста в костях, прогибаясь в пояснице, и беззвучно кричит. Его влажные спутанные волосы наотмашь ударяют меня по лицу, я ничего не успеваю понять, меня самого раздирает белая, сверкающе-чистая молния боли и острейшего наслаждения… еще раз, и еще… Господи, неужели я умираю?.. мы падаем, падаем, словно осенние спелые яблоки с ветвей райского древа… нашему падению суждено длиться вечность…

Внезапная отчетливо-здравая мысль: каковы бывают впечатления от этого незамысловатого в общем-то занятия у других людей?.. Мне всегда кажется, что я слишком много воображаю.

— …Оседлав коня, попробуй, догони луну… Йен, очнись. Йен, ты меня слышишь?

Голос. Насмешливый, ласковый, чуточку встревоженный, притягательный юный голос. Кто говорит? Правильно, Стиви, Сташек, Станислав фон Штекельберг, теперь — мой любовник. Жестоко шутит старая карга Фортуна, заставляя сталкиваться людей, которые вчера знать не знали друг о друге. Где, если вдуматься, могли бы пересечься наши пути? Фон Штекельберг — птица высокого полета, секретарь имперского наместника Чехии (по совместительству — любимчик и миньон его светлости). Я — представитель парижского банковского дома, приехавший сюда выбивать долги из злостных неплательщиков. Стиви появился на свет среди богемских гор, он — холеный белокурый красавчик с тонким нервным лицом и яркими блестящими глазами. Моя родина — остров Альбион, Британия, Уэльс, мои предки тягались с пиктами за Кембрийские холмы, потом воевали против саксов, против нормандцев с Материка, против английских королей и против кого угодно. Они до сих пор гордятся сохраненной древней кровью. Я немного похож на них — чернявый, скуластый, темноглазый, упрямый и дотошный. Между мной и Станиславом нет и не может быть ничего общего, кроме одного — нас обоих тянет изведать запретных плодов. В Средние века таких, как мы, без разговоров отправляли на костер, за решетку или в каменоломни. Впрочем, за решетку нас могут упечь и теперь, если будем иметь глупость попасться с поличным.

Не знаю, как для Стиви, для меня не имеет принципиального значения, проводить ночь с женщиной или с мужчиной. Разве что, ложась с созданием одного с тобой пола, я знаю: полученное удовольствие, если повезет, будет куда ярче и чувственней — именно из-за его порочности и неодобрения обществом.

Но чтобы настолько ярче? Этого я, признаться, не ожидал, и потому впал в состояние легкой прострации.

— Йен, открой глазки, — тихо хихикает Стиви. Подкрепляя слова действиями, он легонько прикусывает мое ухо. Хочешь — не хочешь, дернешься. — С возвращением в мир живых. Где ты этому научился? Я был глубоко и твердо уверен, что сейчас по твоей милости отдам концы… и это будет наилучшая смерть из возможных.

— Пан Мартиниц даже не догадывается, какое сокровище он только что потерял, — лениво отзываюсь я. Не хочется говорить, не хочется двигаться, только лежать, вытянувшись и забросив руки за голову, пребывая на зыбкой грани яви и воображения, мысленно перебирая россыпь воспоминаний и впечатлений. Поразительно, чего только не сохраняется в памяти от пережитых кратких мгновений. Пальцы, стискивающие ткань простыни. Острый изгиб лопаток и гладкость кожи, под которой переливаются напряженные узелки и ленты мышц. Раскачивающийся завиток длинного локона.