Читать «Трагедия России. Цареубийство 1 марта 1881 г.» онлайн - страница 254

И это необходимо было исправлять!

Во всех трудах историков, посвященных суду над Верой Засулич, справедливо и объективно подчеркивается, что суд над ней обратился в суд над Треповым, а ее совершенно неожиданное оправдание обернулось приговором в адрес Трепова — так оно в действительности и было! Только во всех описаниях упорно проводится линия, что так оно само получилось, поскольку диктовалось объективными фактами происшедшего.

Но причем здесь объективные факты? И кого и когда они вообще интересовали в суде?

Мало ли было гнусных личностей, убитых заведомо морально более чистыми террористами? Не будем, во избежание ненужных споров, приводить конкретные примеры, тем более, что случалось и наоборот: заведомые злодеи-террористы убивали заведомо невинных людей. Никого, повторяем, во время судов над террористами это особенно не интересовало: одни исправно убивали или старались убить свои жертвы, а другие исправно их вешали или отправляли на каторгу — каждый занимался своей частью общественно полезных дел.

Совсем по-иному произошло с Верой Засулич: это оказалось единственным оправданием по суду террориста (или террористки) за всю историю царской России!

И чтобы организовать такое, пришлось изрядно потрудиться.

Прежде всего, солидные работники юстиции постарались убедить высшие правительственные сферы в том, что происшедшее покушение лучше представить не как политическое, а как сугубо частное дело: мало ли что может случиться и действительно случилось с неуравновешенной экзальтированной девицей — а политических процессов нам в последнее время и без того хватало! Трудно было с этим не согласиться, особенно — с последним доводом.

Только поэтому удалось передать дело в суд присяжных — это и был сильнейший интригантский ход: только суд присяжных мог при таких обстоятельствах вынести оправдательный вердикт и привести дело к скандалу, который невозможно было затушить. При любых иных вариантах, даже при самом доброжелательном отношении суда, Засулич неизбежно была бы осуждена, хотя, возможно, не сильно при этом наказана.

Оправдать же ее не мог никакой суд, пребывающий в здравом уме и руководствующийся хотя бы видимостью законности: нет таких законов и не может быть в принципе, чтобы оправдывать не каких-то подозреваемых террористов, а самых настоящих — захваченных с оружием в руках рядом с жертвой (живой или мертвой) публично произведенного покушения! При этом добродетель — на этот раз в лице «невинно» пострадавшего Федора Федоровича Трепова — так или иначе восторжествовала бы и получила моральное оправдание; взрывоподобного скандала во всяком случае не произошло бы.

Того же, что осуществилось 31 марта, можно было достичь только чистейшим трюкачеством: соответствующей постановкой судебного спектакля и вручением присяжным для вынесения вердикта абсолютно провокационно сформулированной альтернативы.