Читать «Трагедия России. Цареубийство 1 марта 1881 г.» онлайн - страница 239

Планы враждебных России дипломатов чуть было не опрокинулись полной и безоговорочной победой русских на рубеже 1877 и 1878 годов, которой уже никто не ожидал.

До Индийского океана дело не дошло, но и на Балканах русские сапоги произвели фурор: их обладатели смазывали их знаменитым болгарским драгоценным розовым маслом. Накануне нового 1878 года благоухающая сапогами армия вышла на подступы к турецкой столице и на повестку дня встал вопрос о ее штурме.

Но тут же Александр II предпринял новую задержку: вместо того, чтобы легко захватить Константинополь на плечах разгромленной и бегущей турецкой армии и под носом уже прибывшего в Мраморное море Британского флота, а затем использовать захваченную турецкую столицу в качестве главного козыря на дальнейших дипломатических переговорах, армия остановилась у ее стен.

3.6. Трепов и Вера Засулич

В то время, как Александр II пребывал на Балканах — при штабе героически сражающейся русской армии, в России в спину ему наносился сильнейший политический удар — и мы имеем в виду отнюдь не революционеров.

Удар наносился его собственным близким сподвижником и даже, как поговаривали, родственником: ходили слухи, что Федор Федорович Трепов-старший был побочным сыном Николая I. Слабо верится: в год рождения Трепова предполагаемому отцу исполнилось только шестнадцать; впрочем, Николай Павлович действительно был мужчиной, выдающимся во всех отношениях! Но более естественно предположить какой-либо иной вариант таинственного происхождения Трепова.

Так или иначе, но у него с Александром II были почти что братские отношения, точнее — даже лучшие, чем у царя с его законными младшими братьями.

Ф.Ф. Трепова различные авторы именуют то обер-полицмейстером, то градоначальником Петербурга. Дело тут в том, что сам Трепов с 1866 по 1878 год служебных перемещений не имел, но название его должности (и соответственно самого подчиненного ему ведомства) в 1873 году поменялось на более благозвучное — градоначальство.

Политическое же влияние, которое приобрел Трепов в эти годы, заведомо выходило за рамки его служебных обязанностей — в особенности после смещения еще более влиятельной фигуры — неоднократно упоминавшегося П.А. Шувалова — с поста шефа III Отделения.

В царской России особенно часто оправдывалась пословица, что не место красит человека, а человек — место. Преемники Шувалова при Трепове играли заметно более второстепенные роли.

Вот и следствие по делу всей массы пропагандистов, арестованных в 1874 и прилегающие годы, Трепов постарался подмять под себя: значительное их число было свезено в 1874–1875 годы в столицу, где расследование и затянулось на долгие годы.