Читать «Приключения 1989» онлайн - страница 261

Ненадежный лед не даст возможности попасть с моря на берег. И даже если караван уже на месте, заморский купец всё ещё кружит возле бухты. Ему нужен крепкий шторм, чтобы, как в кипятке, закрутились льдины, круша и ломая друг дружку. А течением их выносило бы в открытое море.

Но погода держалась. И ненадежный лед был надежной защитой земли. И надо было торопиться.

Ведь он пока ещё может идти. А значит, не сдался. И там, в отряде, не должны презирать его.

Да. Его провели. Но он и теперь не знает, как следовало поступить.

Не кинуться в погоню он не мог. Заставить силой ехать с ним других, — а где гарантия, что его не бросили бы одного, а то ещё хуже — привезли и подали бы Инылу, как на блюдечке.

Высокие и чистые слова о том, что надо было перетянуть на свою сторону бедняков, тут не годились. Что они видели от Советской власти, чтоб поверить в неё, убедиться, что при ней живется лучше, чем прежде? Ведь не сказали же ему охотники о приходе шхуны. Значит, не верили в него, считали, что Иныл сильнее.

Но заметили уполномоченному, что обещанный пароход с товарами ещё неизвестно когда придет. А припасы им нужны сегодня. А если шхуна — значит, будет торг, будут товары, будет спирт, всё будет.

И Воркунов понял их — охотникам нужно сегодня иметь хоть какой-то припас, чтобы обеспечить существование на зиму…

Сергей Воркунов шёл и шёл. О чём только он не передумал. Забывался, вспоминая прежнюю жизнь. Оказывается, столько в ней было всякого…

Вот где-то — он не помнил теперь где — в просторной избе играла красноармейская гармошка. Жаркие танцы с местными девчатами. Эх, на тройке с бубенцами бы, да под венец!

Но война разорила этот край. И не стало свадеб, потому что не стало женихов. Одни воюют. Для других уже всё кончилось.

Но вот занесло военной волной красноармейский отряд. И девчата принарядились. И уже пробуют на бойцах свои опасные взгляды. И вот уже какой-нибудь хват в широченных галифе нашептывает девушке ласковые слова. А потом стоит у калитки, прикрывает от холода дивчину полой длинной кавалерийской шинели. И согревают их эти разговоры, по которым так истосковались сердца.

Про иную девушку шепчут доброхоты, из деревенских же, что она-де с белыми полечку отплясывала в этом же самом доме. Что ж, девушка — не травка, не вырастет без славки. А белые — что они — такие же, как красные, в большинстве своём, просто не туда затесались. Им бы пахать да сеять, жен ласкать да детей растить, а они через всю страну с винтовками таскаются…

Ах, кабы не война, никуда отсюда бы не тронулся. Но утром поет рожок, и уходит, уходит отряд. И кто-то не дойдет до следующего ночлега. И может, тот же парень в широченных галифе упадет с простреленным сердцем, так и не испытав чувства первой любви.

Много передумал Сергей на своем долгом пути к бухте. И словно прозрел. Он вдруг понял нечто такое, чего ни Сосват, ни многие другие не могли бы понять.