Читать «Приключения 1989» онлайн - страница 260

— Это больше не повторится.

Сосват улыбнулся, хотя глаза его не потеплели:

— Не обижайся и ты на нас. Если мы не будем жестоки сами к себе, к нам будут жестоки наши враги.

— Ну, хватит, Иван Ильич, — вмешался командир отряда. — Ты и так уже Воркунова сосватал…

А вышло — на свой позор сосватал…

V

Ночами и до полудня наст, спаянный за зиму морозом до каменной крепости, ещё держал. А потом идти становилось тяжело, как по песку. И Сергей приспособился днями устраивать лежки.

Нарезав кедрача на костер и на подстилку, он отдыхал где-нибудь в ложбинке, в заветрии. Лежал на мягких длинноиглых лапах. Запаливал костерок. Блаженно прижмуривал глаза, впитывая теплоту костерка и ласку солнца. В низинках чувствовалось, что оно уже стало пригревать.

А к ночи, когда подмораживало, он поднимался и шел на север.

Он двигался правильно, не теряя надолго следов нарт и костров каравана.

В первые дни мучительно хотелось есть. Но, чужой этой северной земле, а потому беспомощный, он не мог найти пропитания, кроме почек карликовых берез да кедрачовых игл, он жевал их до тошноты, чтобы хоть как-то приглушить голод. Но от этого аппетит лишь разгорался.

А тут ещё торбаса прохудились И меховые чулки — чижи тоже протерлись до дыр. Пришлось отполосовать куски кожи от кухлянки и подложить в торбаса стельками. Надолго ли?

Голова кружилась. Какая-то странная музыка беспрестанно звучала в ушах. Это от голода.

Он не знал названий речушек и долин, которые проходил, не знал, далеко ли они тянутся, где и что можно найти. Чужой здешней земле, он не умел слушать её. И она ему платила нелюбовью за нелюбовь. Оказывается, Сергей проходил в двух шагах от заячьей лежки. И мог бы без особого труда подстрелить беляка и подкрепить свои силы Он не знал, что если спуститься к берегу моря, то встретится озеро, полное рыбы, которая задыхается подо льдом. И стоит только пробить лунку, она сама полезет в руки. А если пройти вверх ручья, можно наткнуться на заросли тальника, где прячутся куропатки.

А он, слепой и глухой, шел, теряя силы от голода, лишь усилием воли поднимая себя.

Вдобавок кончилось курево…

В первые дни он помнил о еде ежеминутно. Распалял своё воображение наваристыми борщами, упревшей кашей, в которую повар не пожалел масла, картошкой с мясом из русской печи, пирогами-курниками величиной с колесо, которые пекли на родной Псковщине. Неужели всё это было?

Шел день за днём. И, странное дело, он всё ещё жил. И двигался на север.

По ночам сияла, переливаясь в гуще звезд, Полярная звезда. На неё он и держал путы. А тут же, точно прибитые к небосводу, медленно кружили друг над другом Большая и Малая Медведицы, лили вечную воду, поочередно опрокидывая друг над дружкой свои ковши.

Потом чувство голода притупилось. Но появилась одуряющая слабость, и надо было напрягать все силы, чтобы заставить себя подниматься с кедрача и шагать, шагать на север. Пока стояла штилевая погода, лед в бухте держался. А стало быть, имел смысл и весь его путь. И он гнал прочь предательские мысли, что всё напрасно, что ему не дойти.