Читать «Матагот» онлайн - страница 14

— Каменные уши… — серьезным тоном повторила Жанна Леу.

И мне вспомнились другие случаи отождествления человека с растением или минералом. Ардьер, тайное «я» талантливого колдуна, где он мог держать любимых животных, связанных с ним таинственной нитью!.. Ардьер — вторая ипостась хозяина!.. Нет, мое воображение слишком разыгралось… Нет.

Сама того не желая, Жанна Леу вернула меня к здравому смыслу.

— Как же так, — жалобно запричитала она. — Кордасье позволил отравить себя как младенца! Я все же считала его посильней и…

И «неуязвимей» — хотела сказать она, но не нашла подходящего слова.

Однако Кордасье не утерял силы, хотя и перестал дышать. Он ока зался невероятно сильным!

IX

Я отправился в деревню сразу вслед за Жанной. Там царило оживление, которое неизменно вызывает добрая или злая смерть. Завидев меня, люди внезапно замолкали и подозрительно смотрели в затылок, но не как на чужака, а как на постояльца Кордасье.

Я направился в дом владельца Ардьер. У входной решетки стоял накрытый черной скатертью стол с сосудом со святой водой и веткой самшита внутри. Витая свеча, оплывающая на один бок, призывала к смиренному прощению усопшего, неважно, был он верующим или нет. Благословения раздавались именно здесь. И это к лучшему, ибо едкая вонь от Кордасье стояла повсюду — и в доме, и в саду.

Пока я произносил слова утешения вдове, которая еще не знала, счастлива она или нет от утери своего странного супруга, до моего слуха донеслось смутившее меня замечание:

–.. Пойми, некоторые злонамеренные покойники могут оставлять среди нас, живых, гнусный росток злобы, который прорастает, набирается сил и отравляет нашу жизнь, хотя тот, кто его посеял, уже умер… Интересно, что оставил нам этот!..

* * *

Новым неожиданным событием с тяжкими последствиями оказалось вынужденное посещение во второй половине дня столярной мастерской Альбареда, когда я уже издали попрощался с телом Кордасье.

Меня словно вынудили — иначе и не скажешь — отправиться к дикому и молчаливому мешку с мокрыми отрубями, каким был местный столяр.

О его драме, сообщенной мне Жанной Леу, я расскажу в другом месте; сейчас не время нарушать ритм данной истории.

Короче, в связи с трагической гибелью любимого существа Альбаред, всегда пребывавший в печали и живший вне мира сего, стал настоящим молчальником.

Превратившийся в глазах других в ходячего мертвеца, он работал лишь ради пропитания, ради тарелки супа. Молчание свило гнездо в его теле и спало там, не производя ни звука.

Если столяра надо было пробудить ради работы, следовало действовать необычным образом. То есть ничего не говорить. Вы входили в его мастерскую, не здоровались, садились где-нибудь у него на виду и продолжали упорно молчать, глядя, как он мастерит.

Мало-помалу ваше вызывающее молчание достигало цели: раздраженный Альбаред скрипел глоткой, что означало вопрос. Тогда вы спрашивали, может ли он изготовить то или иное. Столяр выдавливал «да» или «нет», и в зависимости от его ответа вы уходили удовлетворенным или разочарованным.