Читать «Эйфельхайм: город-призрак» онлайн - страница 14

— Он не вписывается. — Он вывел на экран еще одно окно. — Это Черный лес. Замечаешь что-нибудь странное?

После всех этих карт пустая клетка буквально бросилась ей в глаза. Шерон прикоснулась к экрану, ее палец переходил от одной деревни к другой. Баренталь, Оберрайд, Хинтерцартен, Санкт-Вильхельм… Все дороги пересекались на пустом месте, некоторые ответвлялись, чтобы обойти его. Она нахмурилась. Том был прав. Здесь должна быть деревня.

— Это, — возвестил он мрачно, — Эйфельхайм.

— Городок, которого тут не было, — пробормотала Шерон. — Но как может город, которого здесь нет, иметь название?

— Так же, как имело название эламское поселение. Достаточно упоминаний из разных источников, чтобы произвести триангуляцию его местонахождения. Attendez. — Том ввел еще одну команду— Та же область в раннее Средневековье, реконструированная по фотографиям «Landsat»-a — Он поднял голову. — C'est drole, mon chérie. Вблизи ты не увидишь чертову хрень; однако с высоты многих миль дух погибших деревень вырисовывается отчетливо. — Он посмотрел на экран и показал: — Эйфельхайм здесь.

Маленькая точка смотрела на нее из прежде пустого шестиугольника.

— Тогда я не понимаю. Ты нашел еще один «затерянный город», как в Шумере?

Но Том печально покачал головой.

— Нет, — сказал он, глядя на экран. — Поселения забрасывают потому, что их привлекательность падает или технология изменяет фактическое расстояние. Серебряные рудники истощаются, или через поселения прокладываются трассы. Но не в данном случае. Привлекательность должна стать причиной возникновения селения-преемника где-то в пределах этого шестиугольника, причем на протяжении жизни одного поколения. Посмотри на то, как Багдад последовал за Селевкией, Вавилоном и Аккадом в одном и том же шестиугольнике Междуречья.

— Твои снимки со спутника говорят, когда исчез Эйфельхайм?

— Основываясь на системе полос — фарлонгах — я предполагаю, что в позднее Средневековье, возможно, в годы Черной смерти. Позже способы возделывания земли изменились.

— Но ведь в те годы опустело множество мест! Я читала где-то, что треть Европы вымерла. — Ей и впрямь показалось, что это можно принять за объяснение. Она на самом деле подумала, что Том это упустил из виду. Нам ведь всем порой кажется, что мы и сами неплохо разбираемся в предметной области ученого-соседа.

Том был глух к ее торжеству.

— Да, — сказал он небрежно, — и Ближнего Востока тоже. Ибн Хальдун писал… Ну, ушло две сотни лет на то, чтобы население восстановилось до средневековых показателей, но в любую другую заброшенную деревню жители в конце концов или вернулись вновь, или основали новую по соседству. Люди жили здесь четыре сотни лет и затем вдруг исчезли раз и навсегда.

Шерон поежилась. То, как он произнес это, звучало неестественно.

— Место стало запретным, — продолжал Том. — В 1702 году маршал Виллар отказался вести армию по этой земле, чтобы соединиться со своими баварскими союзниками. — Том взял со стола картонную папку, открыл и прочел с листа бумаги. — Вот что Виллар писал курфюрсту: «Cette valée de Neustadt que vous me proposez. С est le chemin qu'on appelle le Val d'Enfer. Que votre Altesse me pardonne l'expression; je ne suis pas diable pour y passer». Вот путь, который он отверг, через Холленталь — Адскую долину. — Его палец прочертил путь по карте на экране на северо-восток от Фалькенштайна через Эйфельхайм и далее на Фельдберг. — Через ту часть леса не было даже дороги; австрийцам пришлось строить новую в 1770 году — чтобы Мария-Антуанетта смогла с комфортом проделать путь во Францию, что оказалось плохой идеей. Но даже после того, как там прошла дорога, популярностью среди путешественников это место не пользовалось. Отступление Моро вниз по долине было таким подвигом, что, когда он наконец достиг ее нижнего края, его славили чуть ли не как победителя. Затем здесь… — он порылся вновь в папке —…у меня есть копия письма английского путешественника по имени Хьюго, писавшего в 1900 году: «Я спешил к Химмельрайху, пока темнота не настигла меня на недоброй земле Эйфельхайма». Он слегка иронизировал—высокомерный англичанин эдвардианской эпохи, не обращающий внимания на «нелепые» немецкие народные сказки, — но заметь, он не остановился здесь на ночь А Антон Ценгле—ты помнишь Антона? — прислал мне газетную вырезку о том, что… Вот, прочти сама. — Он передал ей папку. — Продолжай, с самого верха.