Читать «Крокодилия» онлайн - страница 37

Сказать, что я влюбился в него с первого взгляда, было бы неверно. Я был влюблен в него целую вечность до того, как мы встретились. Мы ни разу не предавались этой бесконечной пустой болтовне, которая обычно сопутствует началу отношений. Мои мечты и фотографии уже выполнили эту предварительную работу. Я уже знал его чувство юмора, его симпатии и антипатии, то, как он не переносит домашних животных, знал каждое движение его языка, когда он занимается любовью. Как корчатся и изгибаются пальцы его ног в секунду оргазма. И, к моему удивлению, казалось, он знает меня. Когда мы уходили из зоопарка, мы уже были любовниками, неразрывно связаны вместе, и оба уже предвкушали предстоящие нам наслаждения и муки.

О, мой дорогой маленький Доминик, мой безликий мальчик, мой бескрылый голубок, ты думал, что я — часть твоей истории. Ты думал, что это история о тех летних днях, когда ты раскрыл сам себя, а я, Билли Кроу, стал твоим наставником. Но ты ошибся. Это вовсе не твоя история. Она не была твоей и никогда не будет. Это моя история, история о том, как однажды, глядя в окно, я увидел мальчика, снимающего рубашку в доме напротив, и как я решил, что хочу этого мальчика, хочу, чтобы он полностью принадлежал мне, так, что я смогу, наконец, позабыть своего Дэвида…

Нет, я не должен говорить тебе всего сразу. Талант рассказчика не в том, чтобы говорить, а в том, чтобы многое оставить недосказанным.

Так почему же я так хочу забыть Дэвида?

Иногда ты встречаешь кого-нибудь и удивляешься: что же ты делал все годы до этой встречи? Этот человек объясняет тебе кто ты такой, берет тебя, мнет, как глину, пока ты не примешь новую форму. Иногда этот человек — отражение твоего собственного я, твоих желаний, порой он, даже если ты этого и не знаешь и пытаешься отрицать, разрушает тебя, создавая новое. Таким человеком стал для меня Дэвид.

У него было множество друзей и толпы знакомых. У меня было много знакомых, но мало друзей. Пока развивались наши отношения, я был втянут в водоворот его светской жизни. Но для меня это был омут унизительных ощущений. От меня требовалось, чтобы я чувствовал все меньше и меньше, чтобы я просто находился рядом, стал его придатком, мои собственные чувства сводились на нет благодаря гипнотическому эффекту присутствия Дэвида; это был нескончаемый водоворот, вынуждавший меня задыхаться от тоски, когда я думал о чем-то, кроме Дэвида.

Это Дэвид купил мне всю одежду, которую ты видел. У меня почти не было денег. Он же был из довольно богатой семьи. Так что он решил "развить мою индивидуальность". Он покупал мне тряпки. Он украшал меня, словно живую марионетку.

— Эта одежда — подлинный ты, — утверждал он.

— Ты так считаешь?

— Да, — отвечал он. — Ты выглядишь намного более живым. Таким витальным. Как ты себя в ней ощущаешь?

— Неплохо, — отвечал я.

— Но вот твои волосы…

И моя голова была выбрита, а оставшиеся волосы покрашены в синий цвет, уши проколоты, и теперь, ловя свое отражение в витрине, я думал: кто этот незнакомец? Но этим незнакомцем был я сам. Я обитал в шкуре, которую не чувствовал своей, жил жизнью, потерявшей направление и смысл, тусовался с людьми, которые не знали и не понимали меня, обсуждал книги, которые не читал, смеялся шуткам, не казавшимся мне смешными. Короче, я перестал понимать, что значит быть Билли Кроу. Я существовал только для того, чтобы находиться рядом с Дэвидом. Меня выставили, словно зверя в зоопарке. Когда он не говорил со мной, мне было нечего сказать. Я ходил туда же, куда и он, делал то же, что и он, даже думал так, как он. Все его предрассудки и пристрастия стали моими. Немногих друзей, которые у меня были прежде, я отверг. Когда мы встречались, я говорил только о Дэвиде. Их это обижало и раздражало, и, в конце концов, они оставили меня наедине с моей страстью.