Читать «Две повести. Терунешь. Аска Мариам» онлайн - страница 29

Жутко было Панаеву проводить ночи въ пустынѣ, одному бѣлому среди толпы черныхъ дикарей. 14 дней длилось его путешествiе по пескамъ, усѣяннымъ черными камнями, черезъ скалистыя горы. Онъ ходилъ на охоту, билъ антилопъ и маленькихъ козочекъ дигъ-диговъ, стрѣлялъ въ ущельяхъ горъ кабановъ, сторожилъ леопардовъ, а темными ночами, склонившись надъ фонаремъ, онъ изучалъ абиссинскiй языкъ, чтобы днемъ болтать на немъ со своимъ слугою, хорошенькимъ мальчикомъ Фара.

«Конечно, это вздоръ,», говорилъ онъ самъ себѣ, «искать какую-то негритянку въ дебряхъ Африки и думать въ ней найти душу моей Нины. И какъ я найду ее? По разсказамь арабовъ, Хараръ громадный городъ, въ немъ нѣсколько десятковъ тысячъ жителей, масса домовъ, двѣ церкви. Гдѣ я буду искать то, чего никогда не видалъ? Это погоня за призракомъ, исканiе сна, приснившагося пятнадцать лѣтъ тому назадъ, въ минуту сильной нравственной тревоги, въ мучительную минуту жизни! И не безумецъ-ли я! Одно меня утѣшаетъ: благодаря этой погонѣ за сномъ, я попалъ въ удивительную страну, древнѣйшую изъ странъ земного шара, я попалъ въ народъ, пребывающiй на первыхъ ступеняхъ развитiя. Кругомъ пастухи-сомали со стадами овецъ, верблюдовъ и ословъ, кочующiе въ дикихъ горахъ, питаясь молокомъ и рисомъ, одѣваясь въ звѣриныя шкуры и имѣя одно оружiе, копье и щитъ. Я, какъ пророкъ Исаiя, бреду среди ихъ патрiархальныхъ семей, бреду на мулѣ, переходя черезъ безводныя пустыни и горы…»

Но какъ же поразило его, когда на четырнадцатый день, при спускѣ съ высокой горы, покрытой лѣсомъ, Фара указалъ ему на темное круглое пятно среди зеленыхъ и желтыхъ холмовъ и горъ, и сказалъ коротко, но краснорѣчиво — «Хараръ».

Да, это былъ городъ, видѣнный во снѣ. Высокiя горы поднимались кругомъ; онѣ тѣснили темнокоричневые дома, обрывались пропастями, и между ними рядъ зеленыхъ холмовъ, то покрытыхъ изумрудомъ молодой травы, то желтыми полями машиллы, — злака, подобнаго кукурузѣ, то квадратными садами кофе, распланированными еще при царицѣ Савской. И чѣмъ блине подходилъ онъ къ городу, тѣмъ яснѣе сбывался таинственный сонъ. Песчаная широкая дорога сбѣгала внизъ и вилась между стѣнъ, образованныхъ высокими канделябровидными кактусами; маленькiя блестящiя птички порхали надъ ними, временами ручей перерѣзывалъ дорогу, и надъ ручьемъ группа женщинъ въ сѣровато-бѣлыхъ хитонахъ, многочисленными складками упадавшихъ на землю, наполняла большiе каменные кувшины водой. Сѣрые ослики довѣрчиво толпились среди нихъ, ожидая, когда дадутъ имъ напиться, погрузятъ кувшины и съ тягучей пѣсней погонятъ въ городъ. Временами видны были круглыя хижины, построенныя изъ жердей, съ конической крышей и входомъ, занавѣшеннымъ цыновкой; попадались солдаты въ бѣломъ плащѣ, рубашкѣ и штанахъ, съ босыми ногами и французскимъ ружьемъ на плечѣ.

«Не эта-ли деревня?» думалъ Панаевъ, пытливо вглядываясь въ кучки хижинъ, «не эта ли, не она ли?» глядя на встрѣчавшихся полуобнаженныхъ галлассокъ.