Читать «КОШМАР : МОМЕНТАЛЬНЫЕ СНИМКИ» онлайн - страница 50
Брэд Брекк
Где-то к пятой неделе мы начали приходить в норму, хотя Дуган и не желал признавать это.
– Дай новичку расслабиться, и он проволынит всё время, – говорил он.
Поэтому независимо от чистоты нашей казармы, натянутости коек, начищенности ботинок и блях, он по-прежнему обзывал нас 'кучкой неряшливыхых и расхлябанных штатских'.
Но Дуган начал нам нравиться, мы вдруг осознали, что хоть он и орал на нас, мы тоже стали ему родней. Мы уже меньше принимали на свой счёт его ругань, и, казалось, он постепенно смягчался и легче обращался с нами.
Солдаты 2-ой роты прибыли со всех обтрёпанных краёв Американской Мечты : белые с грязных бедных ферм и шахтёрских городков в Аппалачах, чёрные с Юга и дети, которые росли в городских новостройках и трущобах, играя с ручными крысами.
Без среднего образования и трудовых навыков, они не знали своих отцов и были не в ладах с этой жизнью, никогда не ели три раза в день и не имели пары кожаных ботинок, покуда их пути не пересеклись с армией.
Двое автомобильных воришек поступили на службу после того, как суд не оставил им выбора : либо армия, либо каталажка.
Других заставила нужда и обстоятельства, на которые они не могли повлиять. Им было по восемнадцать лет, и ни денег, ни работы, ни надежды на лучшее за воротами лагеря.
Они были добровольцами, и их последняя попытка сделать что-нибудь со своей жизнью заключалась в том, чтобы повесить на плечо винтовку и получить шанс умереть безвременной смертью в Юго-Восточной Азии.
В лучшем случае это была возможность уехать из дома, получить профессию и по окончании срока службы вернуться с этим грузом знаний к мирной жизни и построить свою жизнь.
Мифы о крутых мачо, с которыми растут американские мужчины, рождаются в армии. Хороший пехотинец, по армейскому определению, тот, 'кто может перепить, перебить и перетрахать любого морпеха, морячка или летуна'.
Помимо этого солдат не считался достаточно опытным, если не получал взыскания за нарушение субординации, не цеплял триппер в увольнениях, не цапался в городе с военной полицией во время пьянок и не черствел душой в боях во время войны.
Дуган говорил : 'Солдат, который не трахается в мирное время, не будет драться в военное'. Наверное, он был прав.
Нам толковали о важности немедленного исполнения приказов, о том, что вопросы ведут к колебаниям, которые, в свою очередь, ведут к ненужной смерти. Нам говорили, что сражаться за свою страну, за Бога, честь, долг и американский образ жизни ('американский, как яблочный пирог', по Дугану) – почётная привилегия.
Однако у меня не было желания умирать красивой смертью Джона Уэйна. В летописи моей жизни я не нуждался в последней тщеславной главе о штыковой атаке на какой-то безымянной высоте в Индокитае. Одна мысль об этом пугала меня до чёртиков. Я хотел прожить долгую и добрую жизнь до старости, не хватив при этом свинцового яда.
