Читать «Свое имя» онлайн - страница 150

В течение всей этой перепалки Вера следила за Митей, и то, что она заметила, еще сильнее взволновало ее.

— Холодно что-то, — сказала она, поправляя шаль. — А мы плетемся, как после сытного обеда!.. — И зашагала энергично и быстро, оставив мальчишек позади.

Митя понял, почувствовал, что вовсе не холод заставил ее уйти. Кстати, сегодня утром заметно потеплело.

Остаток дороги он прошел в мрачном молчании.

А Вера, запыхавшись, влетела в нарядческую, скинула шубку, повесила ее на гвоздь в углу, положила перед собой книгу нарядов, графики, маршрутные листы и попыталась углубиться в работу.

Из этих скучноватых на первый взгляд бумаг перед ней постоянно вставала жизнь всего депо, беспокойная, полная движения, захватывающе интересная, потому что сегодняшний день здесь никогда не похож на вчерашний, потому что с жизнью этой связаны судьбы сотен и сотен людей.

Но сегодня Вера смотрела в бумаги и с величайшим усилием постигала заключавшийся в них смысл. Она читала маршрутный лист машиниста Свиридова, а вспомнила Митю, растерянного и злого. Почему он так испугался Алешкиных слов? Почему не нашелся, что ответить?

Скользкий вопрос

В этот день он выслушал от Тони больше замечаний, чем за все время их совместной работы. Началось с того, что вскоре после гудка она приложила к его лбу ладонь. Выяснилось, что Митя безуспешно старается отвернуть полдюймовую гайку дюймовым ключом. Спустя некоторое время, когда он допустил еще какой-то промах, Тоня заметила:

— Я бы сказала — твой коэффициент полезного действия сегодня ниже, чем в первые дни…

Митя опустил голову: он и сам видел, что работа не клеится. Был момент, когда он готов был бросить все и убежать.

Вдруг Тоня вскрикнула и схватила его за руку: вытаскивая из фланца болт, Митя ударил по нему молотком. А болт этот — призонный, контрольный, требующий особо деликатного обращения.

— Нет, с тобой определенно что-то происходит, — с веселым сочувствием заключила Тоня.

«Происходит, — согласился он мысленно, злясь и на нее и на себя. — Работал бы с Ковальчуком, ничего не происходило бы. Придумал на свою голову!..»

Он ругал себя за все: за то, что тайком заглядывался на Тоню и, обманывая самого себя, поддавался той непонятной силе, которая тянула к ней, за Верину обиду, за то, что не понимал и не старался понять, что с ним делается.

Конечно, Алешка поступил по-свински, но разве это хоть сколько-нибудь убавляет его, Митину, вину? А как порадовала бы его Верина обида, если бы он не был виноват!

Тоня по-своему понимала его рассеянность и втайне ликовала. Поэтому замечания ее были беззлобными и делала она их скорее всего для того, чтобы «разговорить» Митю.

Поглощенный своими мыслями, Митя сидел на корточках в дымовой коробке паровоза и медленно работал ключом. Внезапно он почувствовал, как что-то шелковистое, похожее на паутину, щекотно коснулось его щеки. Он поднял голову. Занятая работой, Тоня, видимо, не замечала, что ее ореховый локон касается Митиного лица. Он отстранился.

— Я не кусаюсь. — Тоня обиженно спрятала выбившийся из-под берета локон, обдала Митю беспокойным светом своих глаз.