Читать «Свое имя» онлайн - страница 148
Юрий Яковлевич Хазанович
— Выходит, и я угодил в эту компанию? — смеялся Митя, осторожно отдирая с ресниц ледышки.
— А ты решил: вот это пантера! Скажи, правда?
Мите захотелось ответить откровенностью на откровенность.
— Про пантеру почему-то не думал, — признался он весело.
— Про кого же?
— Все больше гадюку вспоминал…
— Какая гадость! Что ж, спасибо, — с шутливой обидой отозвалась Тоня. — Лучше бы уже сравнил… даже не знаю с кем… хотя бы с гиеной…
— Гиена всякую падаль жрет, а ты на живых кидаешься.
Теперь смеялась Тоня.
— Уморил ты меня!.. Вот я и дома. Видишь, какое у нас неважное соседство. — Она кивнула на другую сторону улицы. Там, на холме, в лесочке, за каменной оградой, было городское кладбище.
Мите вспомнилось, как Алешка «проверял» здесь свои нервы, и не смог сдержать улыбку. Давно, очень давно это было, и как будто совсем в другой жизни, безоблачной, постыдно легкой и, по правде говоря, пустой…
Когда Тоня скрылась в подъезде, он поглядел на двухэтажное здание общежития, подумал, что сейчас засветится одно из темных окон. И вдруг услышал за спиной голос Ковальчука:
— Кого я бачу! Не инакше свиданка у хлопця…
Хотя, перед тем как проститься, Митя балагурил с Тоней о всякой всячине, он все еще был под впечатлением рассказа о ее судьбе. Поэтому не обрадовался встрече с Ковальчуком.
— Я только что из депо, — сухо ответил он. — Почти две смены отмахал…
— Кого же поджидаешь? — Ковальчук с веселым вниманием приглядывался к нему. — Чи не Тонечку Василевскую, вона ж тут живет?
Митя сказал, что работал вместе с Тоней и проводил ее.
— Жалуешься, що достается от нее, а провожать ходишь… — с лукавинкой заметил Ваня.
— Ты знаешь, за кого она меня приняла? — И Митя рассказал ему то, что услыхал от Тони.
Ковальчук остановился, крепко сжал и затряс Митины локти:
— Ой, Дмитро, Дмитро, ты, я бачу, ще новичок не только в слесарном деле…
— При чем тут это?
— Ты ж ей нравишься, лихоманка!
Резким движением Митя высвободил свои руки:
— Что-то у тебя сегодня язык заплетается.
— Вона ж у меня допытывалась, що ты за человек. Но раз ты мне не веришь, спытай у нашей нормировщицы, у Зои Копыловой. Девчата про тебя разговор вели, и Тоня сама ей призналась…
Митя старался разглядеть Ванины глаза, но едва различал только узкие темные щелочки.
— Я по-серьезному с тобой делился, — обиженно проговорил Митя, — а ты разыгрываешь…
Ковальчук всплеснул руками:
— Та нехай я провалюся на этом самом месте, если брешу! Дурна твоя голова. Все ж як дважды два. У нее до тебя расположение, а показать не хочет и маскируется, шпигует тебя. А ты ничегосеньки не кумекаешь, дуешься, фырчишь…
Придя домой, Митя умылся и, воспользовавшись тем, что семья была на кухне, взял с тумбочки круглое зеркальце Лены и быстро пошел в свою комнату.
Никогда еще так внимательно, изучающе и вместе с тем критически он не смотрел в зеркало. Он нравится! Удивительно, что могло понравиться в нем? Этот ежик, похожий на щетку? Эти брови, несуразно длинные, широкие и к тому же срастающиеся? Может быть, эта длинная, как у гусака, шея? Или, может, эта никому не нужная ямка на подбородке? Но ведь Ковальчук не мог придумать такое?