Читать «Кровь пьют руками» онлайн - страница 28

– Зажигалку! – потребовала я и, получив требуемое, щелкнула кремнем. – А теперь – язык. Вытягивайте, вытягивайте!

Господин Изюмский покосился на лиловый огонек и на всякий случай отодвинулся подальше. Я встала, взяла охломона за ухо:

– Еще раз услышу – точно язык спалю. Или отрежу – по вашему выбору. Если не воспринимаете меня как женщину, воспринимайте как старшего по должности.

Ухо дрогнуло, и я еле удержалась от продолжения экзекуции.

– Уже и сказать нельзя! – пробурчал Изюмский. – Женщину… А вы меня, б… То есть, вы меня разве, как мужчину, воспринимаете?

От такой наглости я настолько оторопела, что даже не стала отвечать. Мужчина Изюмский!

Я пододвинула к себе магнитофон, но дуб покачал головой:

– Говорю ведь, нет там больше ни… ничего! Там дальше про собак каких-то. Не Святого Георгия, обычных…

Собак! Кровь, говорят, нужна. Кровью этой их бог Первач-псам глаза вроде как замазывает… И чья кровь, не знаю!

Не знает?!

…Ну, подтверждаю. Так точно, двенадцать собак. И двор мой, и клетки мои, и собаки. Да только вы мне, гражданин начальник, ничего не пришьете! Собаки бродячие, так что отловил я их даже с пользой. А то бегают, народ зазря кусают! А на кой они мне, это, извините, мой личный интерес! Одну продам, другую подарю…

То-то в городе собаку не встретишь! Один дюжину поймал, другой – две. Собаки… А люди? Бомжи с вокзала?

– Володя, где сейчас этот тип?

– Этот? – дуб потер ухо, обиженно вздохнул. – Как по делу, так сразу Володя! Помер он. В камере на помочах повесился. Я так, Эра Игнатьевна, смекаю: ребята из угро его прижали, вот он и решил на Капустняка свалить. Капустняка ведь мертвым считали! А не вышло!

Не вышло. Услышали – и помогли приспособить помочи. То ли сам Панченко, то ли кто-то из его ганфайтеров.

– Я, Эра Игнатьевна, эту, ну, версию придумал.

Я чуть было не переспросила по поводу глагола, но сдержалась. А вдруг и вправду придумал? Великое чудо Маниту – мыслящее древо.

Quercus sapiens.

– Панченко, который Капустняк, он все эти годы не светился особо. Мы-то знали, но доказать ни черта не могли. А месяцев восемь назад… вот…

Дуб порылся в папке и вынул ксерокопию статьи. Бог мой, на английском!

– Его это… ФБР засекло. Один пи… то есть тип согласился дать показания. Короче, в Штаты ему путь заказали, и в Израиль тоже, и во Францию. А потом и у нас на него материал появился. Говорят, тамбовцы подкинули…

– …И Панченко решил инсценировать собственную гибель, – кивнула я. – Логично, если бы не два «но». Его смерть подтвердил Интерпол, а с этой конторой даже железнодорожникам не сладить. И второе: почему он здесь, а не где-нибудь в Белизе?

Дуб задумался – крепко, до скрипа извилины.

– А дела у него тут! Деньги, гад, припрятал, или чего еще. А Трищенко, бармен который, болтать стал или пуганулся, к нам решил прийти. Вот Капустняк Очковую и натравил!

Версия вполне годилась. В нее вписывались даже сгинувшие собаки и таинственный боженька. Кто знает, чего могли эти штукари выдумать?

– Гражданин Крайцман – биохимик, – проговорила я вслух. – Биохимик, собачки, кровь, новая работа…