Читать «Летит, летит ракета...» онлайн - страница 73

Через несколько минут Эстер посмотрела на часы, обнаружила, что уже четверть второго и поразилась этому. Утрата чувства времени свойственна счастливым людям, но весь этот последний, нечувствительно пропавший час был наполнен, скорее, мучениями, нежели счастьем.

— Ой, уже так поздно, — сказала она, из последних сил оттаскивая вконец обнаглевшие глаза от Аминого рта. — Мне нужно идти, а то Шошана будет беспокоиться.

Глаза метнулись в угол, чисто для отвода глаз, и тут же, сделав неожиданный прыжок, вцепились в его руку. Эстер устало вздохнула.

— Да, да, конечно, иди, — отвечал Ами. — Спасибо тебе огромное. До среды?

— До среды.

Она встала, чувствуя облегчение и зная, что теперь-то уж точно ничто не заставит ее вернуться сюда, на этот пыточный станок. Возможно, единственный смысл сегодняшнего визита заключался именно в этом выводе, в этом окончательном понимании, в этом последнем и решающем ответе. А иначе зачем она вообще приходила? В дверях Эстер обернулась. Ами сидел спиной к ней и смотрел в окно, с трудом удерживая в его прямоугольной рамке свои одичавшие глаза, которые, наплевав на все запреты, продолжали рваться к совершенно другим горизонтам.

“Зачем ты вообще сюда приходила? — подумала Эстер. — Зачем? Зачем?”

И вдруг ответ на этот, казавшийся вполне риторическим, вопрос блестнул в ее голове с такой ослепительной ясностью, что она чуть не задохнулась. Зачем? А вот зачем…

Ами скорее почувствовал, чем услышал ее возвращающиеся шаги. Она наклонилась над ним, разом закрыв тяжелой занавесью своих волос весь остальной мир, словно заменила его собой, и это было настоящим подарком, потому что “весь остальной мир” не стоил даже малой ресницы ее приближающихся глаз, наконец-то отпущенных на волю.

Их рты помедлили, прежде чем стать одним ртом, она почувствовала на затылке его руку, и пронзительное, щемящее, чудное чувство вдруг вынырнуло внутри упругим светящимся дельфином и полетело по темным волнам, выпрыгивая из них, ахая в черноту и вновь вылетая на поверхность в ворохе сверкающих брызг. Вот зачем… вот… зачем…

— Мне нужно идти, — сказала она. — Шошана будет беспокоиться.

— Да, да, конечно, — отвечал он. — Ты уже говорила.

Оба улыбнулись и, даже не открывая глаз, почувствовали эту, скорее, общую, чем взаимную улыбку. Глаза отдыхали, обиженно вспоминая прежние обвинения в наглости и бесстыдстве, выглядевшие особенно беспочвенными сейчас, когда выяснилось, что рукам дозволено намного больше.

— Мне нужно идти… уже темнеет. Шошана…

— Переживет твоя Шошана. Оставайся…