Читать «Щит земли русской» онлайн - страница 165

Веселые огоньки светло-розового пламени, раздуваемого южным ветром, побежали по острым углам сухих поленьев снизу вверх.

– Простимся теперь и мы со старейшиной Воиком по старому закону, – сказал воевода Радко, взял несколько поленьев и положил их в костер у домовины, а следом ратай Антип понес свою часть дров в огонь погребального костра.

Так прощались русичи со старейшиной Воиком. Вот уже за высоким пламенем не видно горящей домовины, а люди все кидают и кидают дрова, заслоняя лицо от жара березовых дров, бросают и с поклонами отходят в сторону, усту пая место очередным… Вольга тоже бросил два полена, потом отошел к отцу Михайло, встал рядом. К горлу снова подступили непрошеные слезы, и влажная пелена затмила глаза. Пламя веселого трескучего костра стало от этого плохо видимым, зато хорошо было слышно, как в огне умирало сухое дерево, обдавая людей жаром высоких неистовых сполохов.

Люди стояли в безмолвии долго, пока костер не затих, пока светло-золотистые угли не превратились в сизый невесомый пепел и ветер начал уже разносить его по ближним кустам. Вольга отошел чуть в сторону и смотрел, как белгородцы насыпали поверх пепелища высокий могильный холм.

«Нет больше деда Воика, – печалился Вольга, украдкой от взрослых вытирая ладонью мокрые скулы, – а есть только память о нем да эта могила на вершине кургана. Дедко, зачем так рано ты уготовил себе погребальный костер и ушел от нас?»

Тяжело стало на душе, когда белгородцы один за другим неспешно стали покидать холм и возвращаться в город, чтобы помянуть тех, кто пал под Белгородом. Вольга последовал за ними, держась вместе с Васильком и Бояном последними среди уходящих, примиряясь с неизбежным: так велось спокон веков – старое умирает, а молодому жить в заботах завтрашнего дня.

«Люди, они как деревья в лесу, – вдруг вспомнились слова старейшины, сказанные еще совсем недавно. – И каждому дереву – свой час и свой порыв ветра…» И Вольга пытался утешить себя тем, что его час не скоро придет и что он успеет еще сделать немало добрых дел для земли Русской, как это сделал старейшина Воик за свой срок жизни.

У подножия Кургана Богов Вольга оглянулся в последний раз: качались кроны деревьев над могилой старейшины Воика, и длинные тени легли на свежую землю кургана. Еольга прошептал чуть слышно:

– Прощай, дедко Воик. Я всегда буду помнить тебя. Буду беречь в памяти твое имя, твои сказы о наших предках, от древнего Вукола и до тебя, старейшина. И стану навещать твой курган в этот день из года в год, пока жив буду…

Снова набежал южный ветер, снова закружил осенние листья и вместе со словами Вольги понес их вверх, к могильному холму на вершине Кургана Богов, а Вольга пустился бегом догонять ушедших уже далеко в лес белгородцев.

Стрела Ярого

Я иду служить за веру христианскую,

И за землю русскую,

Да за стольный Киев-град,

За вдов, за сирот, за бедных людей.

Былина «Илья Муромец и Калин-царь»

Утром с запада надвинулись невеселые и прохладные тучи, закрыли солнце, обложили небо от края и до края и повисли над ковыльной степью. Дул свежий ветер, ковыль ровно клонился широкими волнами через все неоглядное поле. Ковыльные волны, потемневшие под сумрачным небом, бесшумно обтекали лесистые суходолы и балки, мягко дыбились, когда перекатывались через могильные курганы давно исчезнувших из степи и из памяти народов, и там, далеко на востоке, умирали, словно срываясь и падая в Днепр с высокого правобережья.