Читать «Человек и тюрьма. Выпуск №2 //март 2007г.» онлайн - страница 15

— Скажите, когда к Вам впервые пришло чувство сопричастности общему делу?

— В 80-х в России было мощное молодежное движение «Дзержинец». Целью его была профилактика преступности среди несовершеннолетних. Здесь я узнала цену настоящей дружбе. Сегодня многие «дзержинцы» стали самодостаточными, успешными людьми, мы до сих пор встречаемся. Нам не только привили иммунитет к правонарушениям, в том числе и с помощью занятий по криминологии и другим специальным дисциплинам, мы занимались, как это сейчас модно говорить, гуманитарными акциями. Работали с трудными подростками, вплоть до того, что проводили рейды по подвалам. До сих пор бывают неожиданные встречи, когда подходит незнакомый человек говорит: «Благодаря вам мы круто изменили свою жизнь, иначе давно бы сидели…».

— Вы пришли в Красноярский государственный ансамбль песни «КрасА». Что изменилось в Вашей жизни с этого момента?

— Здесь на первом месте, конечно, настоящее творчество. Ансамбль много путешествует по стране, представляя наш край, является своеобразной визитной карточкой Красноярска. Бог всегда меня сводил с хорошими коллективами, а здесь еще очень повезло и с руководителем. В нашем ансамбле всегда приветствуется эксперимент. Диапазон творчества очень широк, это и этнические песни, и эстрада. Сейчас работаем над интересным проектом: «Песни Союза», где представлено творчество бывших республик СССР.

— Как Вы попали в Общественный совет при ГУФСИН края?

— С вашим ведомством меня свел в 2002 году Александр Дмитриевич Назаров, тоже бывший «дзержинец». Он покорил меня своей энергией, альтруизмом. Тогда, помимо занятий с воспитанниками Канской воспитательной колонии, он еще и участвовал в организации фестиваля творчества осужденных «Калина красная». Для конкурса в жюри требовался работник культуры – я с готовностью согласилась. Познакомившись с творческими коллективами осужденных, я поняла, что им необходим и сценарист, и режиссер, и вокалист, и хореограф… Пришлось все это совмещать в своем лице. На это ушел почти год «внеклассной» работы.

— «Наивный» вопрос: зачем Вам все это нужно?

— Зачем? Не зря говорят: «От сумы да от тюрьмы…». Испокон веков на Руси считалось достойным помогать заключенным. Протянуть ниточку доверия добрым словом, участием, вниманием. Конечно, здесь была и внутренняя профессиональная гордость.

Изменилось отношение осужденных: от недоверия – к азарту в творческом соревновании, к стремлению быть лучше! Люди на глазах раскрывались, находили в творчестве отдушину. У них менялось отношение к своему преступлению, более терпимо начинали принимать свое нынешнее положение.

Такая арт-терапия действовала не только на осужденных. Если вначале у некоторых сотрудников и были сомнения в целесообразности подобных усилий, то затем только горячая поддержка: «А ведь точно! Они постигают свое несовершенство, свой грех!». Приобщение к творчеству – дело благодарное.