Читать «Террор любовью» онлайн - страница 28

В одиннадцать утра я стояла перед главным редактором. Рядом околачивался хитрый армянин и задумчиво смотрел вдаль.

Я думала: он обдумывает концепцию фильма, но позже поняла – он считал, на сколько можно надуть меня в деньгах.

Редактор достал договор.

– У вас паспорт при себе? – спросил он.

– Нет. Я его потеряла.

– А как же вы прошли на студию?

– По студенческому билету.

Редактор посмотрел на директора.

– А наизусть вы помните? – спросил хитрый армянин.

– Билет? – не поняла я.

– Паспорт…

– Помню.

– Ну и все.

Со мной заключили договор, потому что боялись: если я выйду в коридор, меня тут же перекупят.

Было лето. Мы жили на даче, снимали какую-то халупу.

Я пришла в халупу и сказала мужу:

– Я хочу помыть голову. Полей мне над тазом.

Муж нагрел воду в ведре. И стал лить на мои волосы. Я стояла, склонив голову, и дрожала. Это был стресс.

Оказывается, счастье – тоже стресс, и организм реагирует перенапряжением.

Это был один из самых счастливых дней в моей жизни. Я себя нашла, и МЕНЯ нашли.

Был еще один самый счастливый день.

…Меня положили в больницу с подозрением на внематочную беременность. Впереди маячила операция – боль и страх. А в дальнейшем – возможная потеря материнства. Я должна была пройти через пытки и остаться бесплодной на всю жизнь.

Я паниковала, плакала, гневила судьбу.

Вокруг меня лежали женщины с туберкулезом костей, это была специализированная больница. Они были хромые и кривые – каждая на свой лад, но мужественно несли свой крест. Они презирали меня за трусость и за то, что я была молодая, целая, без видимых дефектов.

Лечащий врач Ефим Абрамович тоже не испытывал ко мне сочувствия и, когда я лезла к нему с вопросами, отмахивался, как от пчелы.

Однажды я нарушила правила внутреннего распорядка. Ко мне приехал муж, и мы ушли с ним гулять по территории. Я опоздала на ужин.

На другой день, вернее, утро, меня с треском выгнали из больницы.

Ефим Абрамович сказал:

– Мы не держим тех, кто не считается с нашим режимом.

– А как же моя труба? – удивилась я.

Я знала, что плод развивается в трубе и это смертельно опасно.

– Какая еще труба, – отмахнулся врач. – Беременность восемь недель…

Судьба повернулась на сто восемьдесят градусов: никакой операции, и через семь месяцев – ребенок, желанный и долгожданный.

Спрашивается: зачем меня выгонять? Просто выписали бы, и все.

Я захотела спросить у врача: «Тогда зачем мне ваша сраная больница?»

Но это было бы невежливо, и я попросила:

– Можно от вас позвонить? Пусть муж вещи привезет.

– Звоните. Только быстро. Два слова.

Я произнесла три слова:

– Меня выписывают. Приезжай.

– А как же… – не понял муж.

– Все нормально, – добавила я еще два слова.

Муж приехал. Привез вещи. Я стояла в какой-то комнате с окном и одевалась. Я скинула все казенно-больничное и оделась в свое, индивидуальное. Сейчас мы с мужем покинем юдоль страданий и уйдем отсюда в другую жизнь. Мы будем вместе ждать ребенка, придумывать ему имя, покупать на базаре морковку и яблоки – антоновку, чтобы ребенок развивался в благоприятных витаминах.

Мой муж стоял рядом и улыбался. Улыбка у него была детская. Он, наверное, так же улыбался в детском саду.