Читать «Декоратор. Книга вещности.» онлайн - страница 9

Ещё имеются супруги с разным мнением. Переделку квартиры, точно как рождение ребёнка, некоторые рассматривают как способ спасти распадающуюся семью, но работать с такими заказчиками — сущий ад. Если один на службе или вышел на пять минут, второй вполне может позволить себе заявления типа: «Будет так и так. Это моё последнее слово. В конце концов, имею я право хоть на это!» В таких случаях надо запастись временем и терпением и попытаться растолковать супругам, что результат прямо зависит от того, насколько они сумеют договориться, что, как и в других жизненных ситуациях, надо уметь не только настаивать, но и отступать. Тем не менее в конце концов я обычно солидаризируюсь с женской половиной, таково распределение ролей в жизни. Чем дальше, тем сплочённее наш тайный альянс, цель которого, как полагает супруга, — обдурить её благоверного по полной программе и ободрать как липку. Одна дама, из самых густых столичных сливок, попросила меня купить мужу кресло для релаксации такой конструкции, что стоило ему прилечь перед телевизором, у него вываливалась и закатывалась в недра кресла мелочь из кармана. «Вы не представляете себе, какой он скупердяй. У него гроша не выпросишь», — сказала она тогда.

Часто я становлюсь свидетелем неприглядных подробностей чужой жизни. Хоть роман пиши... Короче, у меня нет никаких иллюзий, что стоит поместить человека в прекрасный интерьер, и он станет счастливым. Я полагаю, что красивая, гармоничная среда обитания добавляет человеку счастья, но не создаёт его. «Наполните дом сей светом и счастьем!» — попросила восходящая театральная звезда (имя ей сделало участие в телесериале), когда поручала мне переоборудовать её мансарду, поскольку у неё самой нет ни секунды времени. «Светом наполню, — ответил я, — а счастье ищите в себе».

Так я заслужил довольно, как показывает мой опыт, редкую для нашей профессии награду — поцелуй. И она заказала мне квартиру и осталась безумно довольна. И так бывает.

На манер пещерных людей мы разложились прямо на дубовом паркете посреди угловой комнаты, той, что с эркером, и руками таскаем куски дымящейся пиццы из расписной коробки. Как обычно, наша пицца состоит из двух разных частей, мужской и женской, или «инь» и «ян», как сказали бы некоторые. Восточная — Его половинка, с мясом и жгучим перцем, и западная — Её, со сладкой паприкой и ананасами. Я не выношу консервированных фруктов вместе с солёной пищей. Катрине тянется оттяпать кусочек моих ста восьмидесяти градусов, я в шутку хлопаю её по загребущей лапе. Но это её не останавливает. Ещё у нас есть две полулитровые бутылки минералки «Фаррис» с синей этикеткой.

— А что, недурно, — говорю я, скользя взглядом по голым стенам.

— Между прочим, Сигбьёрн, я уверена, что если б ты жил один, ты так бы всё и оставил. Не стал бы покупать мебель.

— Не знаю. Возможно. Тебе не кажется, что пол холодит?

— Немного, — отвечает она. На улице чуть ниже нуля, а пол ледяной. Ничего не попишешь, такую цену приходится платить в Осло за элегантный «югенд». Правда, за это в квартире будет прохладно до середины лета, а когда мощная каменная кладка наконец прогреется, то будет держать тепло до ноября.