Читать «Шестая батарея» онлайн - страница 143
Вацлав Билиньский
— Только не здесь, не у меня!
Смельчак брезгливо морщится:
— Не будь истеричкой. Может, обойдемся и без этого. Думаю, что мы договоримся.
Беседу прерывает звонок. Беата бежит к двери. Открывает. Из коридора доносится визгливый голос Чарковского:
— Это что еще за рандеву? Снова воспылала ко мне любовью?
Чарковский входит в гостиную, но, увидев Смельчака, застывает на месте.
— Это ты? Что за сюрприз?..
— Да, я приказал вызвать тебя, — холодно объясняет Смельчак. — Присаживайся, потолкуем…
— Если ты опять за свое…
Смельчак не дает ему договорить. Смотрит на побледневшую Беату.
— Оставь нас одних…
Чарковский садится в глубокое кресло и лениво рассматривает свои ногти.
— Не трать время попусту…
— Слушай, Чарковский, — перебивает его Смельчак, — давай-ка раз и навсегда покончим с игрой в кошки-мышки. Ты нам сейчас очень нужен.
— Но я не желаю иметь с вами ничего общего, — протестует Дада. На его лице появляется выражение бессилия, страха и гнева.
— Это не имеет значения! Ты нам нужен — поэтому вопрос решен!
— Вам мало того, что я молчу? Я и так рискую! — В голосе Чарковского звучат истеричные нотки. — Вам не удастся меня принудить! Понимаешь? Не удастся… Я не хочу сотрудничать с вами!
— Боишься? — презрительно спрашивает Смельчак.
— Да, боюсь. Не хочу погибать из-за ваших дурацких амбиций. Я с вами порвал окончательно и бесповоротно.
— Это тебе только кажется… Ну, хватит торговаться. Ты должен понять, что мы держали тебя в резерве, не трогали, пока могли обойтись. Но сейчас настал момент, когда ты нам нужен. Вот так… Или — или…
— Это что, угроза?
— Кому? Тебе? — морщится Смельчак. — Мы не угрожаем, я только повторяю: или — или…
— Что это значит?
— Или сделаешь то, что тебе приказывают…
— Или?
— Чего спрашивать? Сам можешь догадаться…
Дада хочет встать, но его останавливает властный жест Смельчака. Пока он продолжает говорить дружеским тоном:
— Даю тебе пять минут на размышление…
Смельчак встает и, засунув руки в карманы, начинает расхаживать по комнате, словно позабыв о присутствии Чарковского.
Дада нервно кусает губы, сжимает кулаки так, что пальцы трещат в суставах. На его лице можно прочитать то страх, то гнев, то ненависть. Наконец он взрывается:
— Нет! Не хочу, не хочу! Вам не удастся заставить меня! Я сыт этим по горло! Хочу жить!!!
— Успокойся, — говорит Смельчак. — Успокойся и прими к сведению, что у тебя осталась всего минута…
— А если не соглашусь?
— Ты ведь знаешь, как мы поступаем с предателями.
— Запугиваешь?.. Не верю! — Чарковский берет себя в руки. — Не боюсь я ваших угроз…
В соседней комнате тенор надрывно заводит песню о Розамунде. Дада бросает взгляд на дверь и бледнеет.
— Ну? Решай…
В словах Смельчака звучит какая-то новая нота, от которой Чарковский буквально обмяк в кресле. Нервы его сдают. Он почти беззвучно шевелит губами:
— Чего вы хотите от меня? Что я должен сделать?..
Смельчак расхохотался.
— Ну и к чему было городить весь этот огород? — язвительно говорит он, усаживаясь рядом с Чарковским. Спокойно достает сигареты, угощает Даду и закуривает сам. — Послушай, Чарковский. Если ты окажешься подлецом, то в тот же день отправишься к ангелочкам! Учти это! Ты ведь порядочная свинья, от тебя можно всего ожидать!