Читать «Волки сильнее собак» онлайн - страница 143

Аркадий спросил себя, может ли какой-нибудь рабби, мертвый или живой, исполнить чаяния людей, ожидающих очереди войти. Многие несли письма, и Аркадий знал, чего они просят: здоровья для болящих, облегчения умирающим, спасения от террористов-смертников. Он замедлил движение пленки, чтобы найти Бобби, – тот приготовился подойти к могиле, но вдруг вышел из очереди. Кроме того, каждого из паломников охватила странная радость – такая бывает в детстве, когда резвишься у дедушки на коленях. Мужчины пели и танцевали, держась за плечи впередистоящего, и эта живая цепочка извивалась по улице. Бобби стоял в стороне и отошел лишь затем, чтобы скрыться от камеры. Когда люди развернули сандвичи и принялись за еду, Бобби исчез. Ванко снял еще потом танцы, продолжающееся посещение гробницы и напоследок молитву, прочитанную длинной шеренгой людей, обращенных лицом к реке.

Как только Яков запел, его голос стал звучным: «Иэгэ шмей раба меварах леалам улеальмей альмая». Затем он перевел: «Да будет великое имя Его благословенно вечно, во веки веков!» И добавил: «Каддиш, заупокойная молитва».

Камера мельком засняла Бобби с плотно сжатыми губами. Потом вновь заполненные автобусы колонной отправились обратно в Киев. Бобби закрыл лицо руками.

– Зачем же ты приезжал сюда в прошлом году, Бобби? спросил Аркадий. – Ты не посещал гробницу, не пел, не танцевал и не молился. Сказал мне, что приехал по поводу реакторного топлива, и явно соврал. Приехал и уехал на автобусе, ничего не сделал, так зачем же здесь появлялся?

Бобби поднял голову, глаза были мокрыми от слез.

– Меня попросил Паша.

– Посетить гробницу? – спросил Аркадий.

– Нет. Он хотел одного – чтобы я помолился, прочел каддиш. Я сказал, что не хочу. «Поезжай и сделай это», – велел Паша. Он так настаивал, что я не мог отказаться. И я поехал сюда, но дело не в этом. Я не смог.

– Почему же?

– Я не молился за отца. Он умер в тюрьме, и по нему нужен был каддиш, особенно мой, а я занимался биржевой сделкой. Пустяковой. Дело в том, что я проворонил ее. И что же, черт побери, дал Бог моему отцу? Остаток жизни в тюрьме, болезнь, которая наполовину парализовала его, мою мать в качестве жены и меня в качестве сына. И поэтому я не смог. Просто не смог.

– И что же вы сказали Паше, когда вернулись в Москву?

– Я солгал. Единственный раз он попросил меня сделать ему одолжение, а я его подвел. И Паша знал это.

– Почему же он выбрал вас?

– А кого же еще? Я был его человеком. Кроме того, как-то сказал ему, что в юности я ходил в йешиву. Я, Бобби Хоффман. Можете поверить?

Пока Бобби пребывал в эмоциональном раздрае, Аркадий решил не останавливаться: