Читать «Робинзоны студеного острова» онлайн - страница 2

Мы старались отвечать толково и бойко, хотели произвести хорошее впечатление.

— Маловаты вы, конечно, ребята, — подытожил разговор кадровик, — да, что поделаешь, такое уж теперь время. Напишите заявление, принесите свидетельство о рождении, справку о состоянии здоровья и письменное разрешение родителей на поездку. Оформляться будете в конторе тралового флота. — И он опять уткнулся в бумаги.

— Ура! — крикнул я, как только мы выскочили из кабинета, и на радостях крепко стукнул Борю по плечу. Тот, тоже довольный, толкнул меня так, что я налетел на солидного дядю в фуражке с «крабом».

— Ходит тут шпана всякая! — заругался дядя.

Мы скорее выбежали на улицу: еще и впрямь за шпану примут, тогда — прощай экспедиция.

Теперь оставалось самое трудное: уговорить маму. Мама работала швеёй-надомницей, шила белье для госпиталя. С утра до позднего вечера стучала в нашей комнате швейная машинка. Я так привык к ее стуку, что мог при этом спокойно читать и готовить уроки.

— Что ты такой взъерошенный сегодня? — заметила мама.

Я промямлил что-то, пряча глаза. Я еще не решил, с чего начать серьезный разговор, да и к тому же у нас в комнате сидела и, как всегда, вязала соседка тетя Уля.

Тетя Уля еще в прошлом году была румяной, веселой, пышной красавицей, но после того, как в самом начале войны погиб на фронте ее муж, она похудела, почернела, стала заговариваться. Часами она сидела, вязала носки, варежки, бормотала что-то себе под нос и время от времени тихо смеялась.

Вечером за ужином, который состоял из жиденького, как водичка, супа и тоненького ломтика хлеба, я решил приступить к трудному разговору.

— Мама, я хочу поступить на работу, — начал я, глядя в тарелку.

Мама не удивилась. Давно уже было решено, что во время летних каникул я устроюсь работать: стыдно болтаться без дела в такое трудное время, да и рабочая продуктовая карточка не чета иждивенческой.

— И куда же ты думаешь поступать? — поинтересовалась мама.

Я бухнул:

— В экспедицию на Новую Землю. Только нужно твое разрешение.

— Что-о? — мама даже с места встала от удивления. — Ты что, всерьез? Да какой из тебя полярник? Ты посмотри на себя, разве такие там нужны?

Как я ни убеждал, как ни уговаривал мать, она была непреклонна.

— Никуда не поедешь. Никакого разрешения не получишь.

— Все равно уеду. Не надо мне никакого разрешения! — крикнул я, выскочил из-за стола и убежал к Боре Меньшикову.

Мать у Бори тоже была не в духе. Заплаканная, сердитая, она напустилась на меня, назвала смутьяном, сбивающим с толку ее Бореньку.

Я-то знал, что ее драгоценный Боренька сам кого угодно может сбить с толку. Но разве убедишь ее в этом?

Мы с Борисом побродили по улицам города, обсуждая, как все-таки уговорить заупрямившихся мам, и незаметно оказались на набережной Северной Двины.

Спокойная, словно застывшая река отражала голубизну вечернего неба, высокие белые облака. На рейде стояли морские пароходы, отдаваясь короткому отдыху в родном порту. Взад и вперед по реке сновали шустрые буксиры. Два колесных парохода старательно пенили, плицами воду — тянули к лесозаводам огромные плоты с бревнами. На Красной пристани и за рекой, на Пирсах, работали краны, загружая ненасытные трюмы судов. Порт жил будничной хлопотливой жизнью.