Читать «Судьба офицера. Книга 1 - Ярость» онлайн - страница 28

Обессиленно и в то же время тяжело свалился на подушку, ощутил, что наступает вялость.

— Дай руку… Женя!

Девушка положила свою ладошку в его горячую руку, и он даже дыхание затаил — так приятна была ему прохлада девичьей руки. Ему показалось, что ладонь ее вздрагивает, словно пойманная рыбка. «Не Темляк бежал рядом со мною, пока я метался в бреду, а была эта девушка!» — подумал Оленич и открыл глаза — они уже не болели. Увидел бледное, наверное от бессонной ночи, ее всегда смуглое лицо.

— А мне снился конь… Темляк.

— Я знаю, Андрей.

— Как ты можешь знать?

— Обо всем, что видел, рассказывал, а я слушала.

— Мне перед тобою совестно, что я такой беспомощный…

— Ну, что ты! Я восхищаюсь, как ты боролся с болезнью. Мало людей, которые так владеют собой.

— Это может каждый, Женя…

За дверью послышался топот ног, дверь отворилась, пламя над коптилкой заколебалось.

— Как тут дела в нашем лазарете? — послышался бодрый голос Истомина.

— Могу доложить, что мы готовы в поход, товарищ капитан, — в тон ему бодро ответила Соколова.

Показалось, что капитан не обратил внимания на голос лекарки. Он присел возле больного. Женя вышла из комнаты.

— Рад, что так вышло. Это она настояла, чтобы мы подождали тебя два часа. Я дал три часа. Сейчас посмотрел твоих пулеметчиков: молодцы! Они стоят наготове. Выступаем через несколько минут. Но придется двигаться форсированным маршем.

— Извините, капитан, я задал вам хлопот.

— Ну, это пустяки. Хлопоты наши впереди: вчера вечером противник подступил к самому Баксану. Неизвестно пока, возможно, захватил гидроэлектростанцию.

— Нам туда?

— Нет, нам приказано выйти в другое место. И, кажется, более серьезное: доведется стоять насмерть. Командир полка хотел было оставить тебя при себе, но я подумал, что ты пошел бы сам с этим взводом пулеметчиков.

— Спасибо, капитан. Я не остался бы в тылу.

— Тогда все в порядке. Я верил, что ты не искал бы безопасного места. Тем более, что и лекарка идет с нами…

Оленич отметил, что Истомин с намеком произнес эти слова, испытующе взглянул на него. Нет, этот капитан никогда не перестанет иронизировать над ним!

— Не надо трогать ее. Она-то непричастна к нашим с вами, капитан, отношениям!

— О-о! Как сказать, лейтенант… Ну, да больные все немного капризны и сентиментальны. Соколову я не хотел брать туда. Можешь успокоиться: она отважная девица. На этот счет у меня сомнений нет.

— В ней вообще нельзя сомневаться.

— Вот как? Занятно! — Истомин даже повеселел. — Защитник! Тебе бы сейчас никелированные шпоры!

— Они всегда со мной. В душе.

— Влюблен в конницу? Крепко сидит в тебе воронинская романтика!

— Не романтика, душевная потребность.

— Ладно, лейтенант! Это я как завистливый пешеход. — Истомин козырнул и вышел.

Оленич вновь почувствовал, что в слово «пешеход» капитан вложил какой-то особый смысл — грустный, с затаенной болью. Странно! На Истомина это не похоже.

— Еремеев! — позвал он связного. И когда вошел ефрейтор, проговорил усталым голосом: — Одеваться…