Читать «Я иду искать... Книга первая. Воля павших» онлайн - страница 115

Гоймир что-то пробормотал во сне, выбросил из-под спальника руку и треснул ею Олега по носу. Олег отпихнул ее — Гоймир даже не проснулся. Хмур, похоже, уснул. Йерикка тоже больше ничего не говорил — лежал с книжкой на груди, смотрел вверх и улыбался каким-то своим мыслям…

— Знаешь, — вдруг сказал он, — в отцовской библиотеке были книжки с Земли. Я умею читать и кириллицей… У моих родителей действовал канал связи с вашим миром — будь они живы, помогли бы тебе… Так вот. Среди прочих там была такая тоненькая книжечка в мягкой обложке. Сборник стихов «Альтернатива». Не все стихи хорошие, много было таких, что поют по данванской указке — в смысле, похожих на них… Но кое-какие мне понравились. Ты вообще любишь стихи, Вольг?

— Я? Н-н-н-н-н… — Олег затруднился с ответом. Если брать школьную программу — нет. Песни? Но это же не стихи… Он уже хотел ответить, что не очень, но вспомнил стихотворные предисловия к главам «Волкодава». И еще — Киплинга, которого как-то начал читать со скуки, а потом… — Скорее, да, чем нет, — решился с ответом он.

— Тогда послушай, — предложил Йерикка. — Я не помню автора, а стихи запомнил, потому что понравились…

И он начал читать — просто, очень обыкновенно произнося слова…

Воды нашей реки То недвижны, то бешено быстры, И не в силах никто Предсказать накануне их ход — Словно звуки Из-под нервной руки пианиста, Что играет без нот И не знает двух нот наперед. Клавиш черных и белых Вековой разговор — Наши белые дни, Переложенные черными днями. Но мелодия льется, И никак не погаснет костер — Значит, мы не одни, Значит, кто-то невидимый с нами. Ах, господа, Ваши руки и помыслы чисты В вечной битве За право мужчин быть всегда наверху — Но, стреляя друг в друга, Я прошу не попасть в пианиста — Их так мало осталось На нашем мятежном веку. Он всем вам нужен — Он и сам это не понимает, Соединяя Ваши души в пассажи свои, И к тому же, Кто еще вам сыграет В день, когда вы окончите Олег Верещагин Ваши бои? Попеременно, Вправо и влево толкая веслом, Движемся мы В старой лодке по воле теченья — Вот и арена, Где зло будет биться со злом, И седой пианист Потихоньку играет вступленье…

Примерно с середины Олег перестал слышать слова. Остался лишь РИТМ — горьковатый и печальный, как запах полыни в степи. Иного сравнения Олег не мог подобрать — и оно казалось ему точным. И только когда Йерикка закончил читать, мальчишка встрепенулся, вспомнив фамилию автора, чьи песни он слышал на отцовских кассетах — фамилию, для большинства его ровесников обозначавшую лишь ведущего программы «СМАК»: