Читать «Кровавый пуф. Книга 1. Панургово стадо» онлайн - страница 377

— А заодно уж, — домекнулся чиновник, — мы сличим и почерк господина Полоярова да и его друзей, — здесь, кстати, довольно есть разных писем, — авось до чего и доберемся! Сходство некоторых отдельных букв, как там ни изменяй, а все-таки узнаешь! У нас ведь есть на это и опытные эксперты под рукою!

Он позвонил. Явился унтер-офицер, которому было приказано позвать какого-то Карла Иваныча.

Вошел Карл Иванович — благоприлично-благонамеренной наружности чиновник, щупленысий, сивенький, лет около пятидесяти, с орденом в петлице.

— Вот, Карл Иваныч, потрудитесь, пожалуйста, сейчас же сличить почерки этих рук, — обратился к нему обладатель либеральных бакенбард, подавая донос, герценовское письмо, письмо Устинова и один листок из рукописи Полоярова.

Карл Иванович, не торопясь протер свои толстые золотые очки, методически оседлал ими востренький носик и сосредоточенно погрузился в рассмотрение предложенных ему бумаг.

— Это совсем посторонняя рука, — сказал он наконец, откладывая в сторону письмо Андрея Павловича. — А это и это похоже… очень похоже, — объявил он через несколько времени, указывая либеральным бакенбардам на донос и письмо от Герцена. — Все эти три бумаги писаны одною рукою, компетентно порешил он, наконец, сличив их с рукописью Полоярова, — в этом нет сомнения, потому что, глядите сами, характер отдельных букв — вот, например: р, б, ж, д, к, т, в, — во всех трех бумагах точен и одинаков до поразительности. В них изменен только наклон почерка, но характер руки — все один и тот же. Я ведь уже двадцать лет этим делом занимаюсь, слава Богу, зубы съесть успел на нем! — Это одна рука писала, — повторил он еще раз тоном непоколебимого убеждения.

Ардальон почувствовал себя, в некотором роде, взятым за горло и крепко притиснутым в угол к стене. Все сорвалось, все лопнуло и все уже кончено!.. Где доводы? Где оправдания? Что тут выдумаешь?.. Ни одной мысли порядочной нет в голове! Логика, находчивость — все это сбилось, спуталось и полетело к черту! Пропал человек, ни за грош пропал!.. Все потеряно, кроме… да нет, даже и "кроме" потеряно!

— Простите!.. Пощадите!.. Виноват… один… один кругом виноват! — глухо пробормотал он дрожащими, посинелыми губами, с бесконечно жалким, глубоко-растерянным и перетрусившим видом приближаясь к столу чиновника.

— В чем-с прикажете простить вас и в чем вы один виноваты? — методически размеренно, пунктуально, со спокойно-ледяной улыбкой спросил чиновник, привстав с места и эластически упираясь на стол сжатыми пальцами.

В голове Полоярова точно колесило что-то, в ушах тонко звенело и в глазах рябило какими-то плавающими сверху вниз водянистыми мушками. Он смутно и бессмысленно видел только сверкание дорогого перстня на упертом в стол указательном пальце своего неприступно и морозно-вежливого допросчика.

— Итак, спрашиваю вас еще раз: в чем прикажете простить вас и в чем вы один виноваты-с?

— Я… я… этот донос… я сам на себя написал его.