Читать «Меделень» онлайн - страница 137

* * *

Дед Георге пытался улыбнуться уголком рта и краем глаза; улыбка получилась вымученной и печальной на осунувшемся лице со страдальческим выражением глаз.

Госпожа Деляну тихо опустилась на край лавки.

— Ты чего-нибудь хочешь, дед Георге?

— Барыня, — еле слышно прошептал он, шевеля худыми пальцами, — зачем мне сделали еще укол?

— Так надо было, дед Георге. Это принесет тебе здоровье.

— Целую руку… только, по мне, пусть лучше придет батюшка.

Глаза деда Георге печально смотрели на госпожу Деляну, которая тихонько отвернулась.

— Хорошо, дед Георге, пускай придет батюшка… раз ты этого хочешь.

Тяжелый вздох нарушил воцарившееся молчание.

— Болит, дед Георге?

— …

Глаза старика, устремленные на светлые окна, наполнились слезами.

— …Я тебе приведу ее попозже, дед Георге.

Комната, в которой Ольгуца сразу же, по запаху, находила фрукты из сада Оцэлянки, теперь пахла йодом, эфиром и спиртом.

— Хороша цуйка, господин Деляну!

— Выдержанная, старая.

— Иногда и старость бывает хороша! — подмигнул доктор. И, повернувшись к Ольгуце: A la votre, mademoiselle!

Ольгуца невидящим взглядом посмотрела на него и опять уткнулась носом в книгу, прижавшись щекой к щеке Моники.

— Моника, ты заметила? Клиент бреет себе лоб! Хочет выглядеть умником, — прошептала она, делая вид, что читает.

Профира вышла из комнаты, неся пустой поднос, с отвращением взглянув на доктора: он съел все закуски.

— А чем же развлекаются наши барышни, если не секрет? — осведомился доктор, усаживаясь рядом с девочками на диван.

— Les malheurs de Sophie, — ответила Моника, еще теснее прижимаясь к Ольгуце.

— Les malheurs? А! Нет! Надо изменить название ради таких читательниц. Я предлагаю: Les bonheurs de Sophie.

И доктор втянул носом воздух. Ольгуца нахмурилась.

— Так, значит, ваша Софи несчастлива? В чем же ее беды?

— Как в чем? — спросила Ольгуца, глядя ему прямо в глаза.

— Vous avez la parole.

— Наша Софи, — сказала Ольгуца, откинув назад волосы, — была такой же девочкой, что и мы…

— Красивой, послушной, любящей книжки, — продолжил ее слова доктор.

— И благовоспитанной, — добавила Ольгуца.

— Словом, радостью для родителей, — заключил доктор.

— Откуда вам это известно?

— А что мне неизвестно?! Мне обо всем рассказывает мой мизинец.

— Да-а? Тогда скажите, пожалуйста, вашему мизинцу — вот только которому? — на левой руке, на правой… или на ноге?

— Вот этому!

Ольгуца долго и сосредоточенно рассматривала протянутый мизинец.

— Пожалуйста, передайте ему, что он лжет, а в наказание подстригите на нем ноготь.

Ногти у доктора были коротко острижены, а вернее — съедены. Только на мизинце правой руки, по-видимому, из эстетических соображений оставался ноготь.

— Ха-ха! А почему вы думаете, что он лжет, сударыня?

— Потому что наша Софи вовсе не была радостью для родителей!

— Трудно поверить!

— Вот послушайте и тогда сами увидите.

— Je suis tout oreilles.

— Приходит однажды в гости к ее родителям какой-то господин…

Господин Деляну внезапно пересел на диван к Ольгуце.

— Софи как раз играла на рояле. Что делать? Она встала навстречу гостю, ведь она была воспитанной девочкой, и гость, вместо того чтобы беседовать с ее родителями, как полагается взрослому человеку, принялся разговаривать с ней.