Читать «Меделень» онлайн - страница 118

— А почему ты не играешь на рояле?

— Ну уж нет! Что я, музыкант? В гостиной папина клиентка храпит, а я должна играть?

Кипя от негодования, Ольгуца переступила порог и закрыла за собой дверь. Она лукаво улыбнулась: ей удалось спасти от конфискации ружье.

Моника только что вошла в комнату со стопкой романтических носовых платков; улыбка Ольгуцы привела ее в замешательство. Она отвела в сторону взгляд и спрятала платки у себя за спиной.

— Я принесла тебе десять стручков, — сообщила Ольгуца.

Моника еще больше смутилась.

— За что ты так хорошо относишься ко мне? — сказала она, разглядывая домашние туфли Ольгуцы.

— Почему ты думаешь, что я к тебе хорошо отношусь? — возмутилась Ольгуца.

— Ты очень добрая… я этого не заслуживаю.

— Неправда! Я тебе не позволяю так говорить! Ты мой друг. Ты меня обижаешь!

Дверь распахнулась, вошла госпожа Деляну.

— Что случилось?

— Ничего!

— Тогда почему ты кричишь?

— Кричу? А на кого мне кричать? Я просто громко разговариваю… чтобы согреться.

— Согревайся, но так, чтобы я тебя не слышала!

Дверь захлопнулась.

Моника села на кровать рядом с носовыми платками.

Ольгуца спрятала ружье за печку и подошла к Монике. Увидев платки, взяла тот, что лежал сверху, и не успела Моника и рта раскрыть, как она громко высморкалась.

— Ольгуца! Что ты делаешь?

— Ты разве не видишь?

— Возьми мой платок.

— А этот чем плох?

— Он для Дэнуца.

К счастью, платок Дэнуца послужил лишь в качестве музыкального инструмента. Моника положила его на место.

— Моника, ты заметила, что, если видишь сразу много носовых платков, хочется высморкаться?

— Потому что у тебя никогда не бывает своего платка! — вскипела Моника.

— А у кого он есть? Разве что у тебя!

— И у Дэнуца тоже есть, — возразила Моника, прижимая платки ладонью.

— Ты думаешь? За неделю он их все растеряет! — заверила ее Ольгуца.

— Ой! Неправда! Зачем ты это говоришь?

— Как неправда? Тогда зачем же мама приготовила ему столько носовых платков? Чтобы было что терять!

Моника посмотрела вверх, вниз; повернула голову вправо, влево…

— Видишь, Моника! Мне хочется высморкаться, когда я вижу платки… а тебе хочется плакать! Лучше, чтобы их совсем не было!

* * *

В пижаме из белой фланели Дэнуц выглядел как младший брат Пьеро.

— Тебе не тесно под мышкой, Дэнуц?

— Не-ет!

— Запомни, Дэнуц, пижаму ты будешь надевать, только если там будет холодно. Нехорошо спать тепло одетым!

Госпожа Деляну избегала слова: дортуар.

Дэнуц не отрывал глаз от зеркала. Пижамные штаны были первыми в его жизни длинными панталонами. Он все время их ощупывал, словно опасался, что они внезапно окажутся выше колеи, там где проходила старая граница его штанов. У них была и стрелка, — спасибо прачке. Строгая линия стрелки скрывает природное дерзкое изящество колен и икр.

Дэнуц был очень горд. Так горд, что хотел бы иметь зрителей даже среди товарищей по гимназической спальне.

— Не режет тебе, Дэнуц? — продолжала госпожа Деляну задавать вопросы, которые самую совершенную одежду превращали в заготовку.