Читать «Стрела бога» онлайн - страница 149

Если бы праздник Нового ямса сводился только к этому, он все равно был бы важнейшим торжеством в Умуаро. Но он, помимо того, был празднеством в честь всех меньших богов в шести деревнях, не имевших собственных праздничных дней. В этот день все они, принесенные своими жрецами, устанавливались в ряд возле святилища Улу, так чтобы любой мужчина и любая женщина, облагодетельствованные одним из этих богов, могли отблагодарить его каким-нибудь небольшим подарком. В праздник Нового ямса, единственный раз в году, богам меньшего ранга разрешалось появляться среди людей. Они прибывали на головах или на плечах своих жрецов на базарную площадь, протанцовывали по ней круг и потом стояли бок о бок у входа в святилище Улу. Некоторые из них были очень стары и приближались к тому рубежу, когда их сила и власть будут переданы новым резным изображениям, а их самих выбросят; другие же были сделаны совсем недавно. На лицах самых старых богов были надрезы, как и на лицах людей, вырезавших их в ту пору, когда в Умуаро еще не отказались от этого обычая. На прошлогоднем празднике оставалось всего три таких патриарха. Быть может, в этом году еще один-другой из них уйдут вслед за мастерами, изваявшими их по своему образу и подобию и давным-давно покинувшими этот мир.

Таким образом, праздник Нового ямса соединял вместе, в одной толпе, богов и людей. То было единственное в Умуаро торжество, во время которого человек мог взглянуть направо и увидеть своего соседа, потом повернуться налево и увидеть стоящего рядом бога — может быть, Агву, чья мать породила на свет безумие, или же Нгене, владельца источника.

Эзеулу не было дома, когда к нему явились шесть его помощников. Матефи сказала им, что он пошел проведать Акуэбуе, и тогда они решили подождать его в оби. Вернулся он ближе к вечеру. Хотя ему было известно, зачем они могли прийти, он изобразил удивление.

— Ничего не случилось? — спросил он после первого обмена приветствиями.

— Ничего не случилось.

Воцарилось неловкое молчание. Наконец молчание нарушил Нвосиси, представлявший деревню Умуогвугву. Тратить слова попусту было не в его обычае.

— Ты спросил, не случилось ли чего, и мы сказали: нет, ничего не случилось. Но без причины жаба не поскачет среди бела дня. Мы хотели бы поговорить с тобой об одном маленьком деле. Вот уже четыре дня прошло, как на небе появилась новая луна; она успела подрасти. А ты все еще не созвал нас, чтобы объявить о дне праздника Нового ямса…

— По нашему счету, — подхватил Обиэсили, — нынешняя луна — двенадцатая после прошлого праздника.

Наступило молчание. Обиэсили никогда не умел деликатно излагать свое мнение, и никто не просил его встревать в обсуждение столь щекотливого вопроса. Эзеулу откашлялся и снова поприветствовал гостей, показывая, что он не торопится и не горячится.

— Вы поступили так, как должно, — заговорил наконец он. — Если бы кто-нибудь сказал, будто вы не выполнили свой долг, он сказал бы ложь. Человек, который задает вопросы, никогда не собьется с пути; этому учили нас наши отцы. Вы правильно поступили, придя ко мне спросить об этом деле, обеспокоившем вас. Но я не вполне понял одну вещь. Ты, Обиэсили, сейчас сказал, что по вашему счету я должен был бы в это новолуние объявить день, когда состоится праздник Нового ямса.