Читать «Стрела бога» онлайн - страница 145

Пожалуй, самым подозрительным в Отакекпели сейчас была его поза. Он сидел, как хромой, поджав под себя ноги. Говорили, что это боевая поза кабана, которую тот принимает при встрече с леопардом: садится в вырытую им неглубокую яму, чтобы надежно прикрыть мошонку, и выставляет вперед ощетинившуюся и крепкую, как железо, голову. Как правило, леопард отступает и отправляется на поиски коз и овец.

Люди в толпе смотрели на Отакекпели неодобрительно, однако никто не вступал с ним в спор — не только потому, что это было опасно, но еще больше потому, что в глубине души чуть ли не каждый предвкушал захватывающее зрелище единоборства двух могущественных сил. Если юноши возрастной группы Отакагу, представляющие новую маску, не позаботились о средствах защиты от колдовства, винить они должны будут только самих себя. Фактически эти схватки чаще всего не имели никаких видимых последствий, потому что противоборствующие силы оказывались равными или потому что обороняющиеся оказывались сильнее нападающих.

Приближение маски обратило часть зрителей в паническое бегство. Женщины и дети бросились врассыпную, улепетывая от маски и вопя от наслаждения опасностью. Вскоре все они вернулись обратно, потому что маска даже еще не появилась в поле зрения; слышалось лишь гудение огене и пение сопровождающей маску свиты. Удары металлического гонга и голоса поющих звучали все громче и громче, и люди в толпе стали оглядываться, проверяя, есть ли позади свободное пространство, — на случай, если придется дать тягу.

Толпа снова отпрянула в стороны, когда с узкой дорожки, по которой, как ожидалось, должна была прибыть маска, выскочили на ило первые ее вестники. Эти молодые мужчины в одежде из волокон рафии подбрасывали и ловили свои мачете или скрещивали их слева направо и справа налево, приветствуя друг друга, и солнце играло на их клинках. Они носились туда и обратно; время от времени кто-нибудь из них с угрожающим видом стремительно бросался вперед. Толпа перед ним расступалась, а он вдруг резко останавливался, весь дрожа от возбуждения.

Гонг и пение раздавались где-то совсем рядом, но их почти не было слышно среди шума и гомона толпы. Вероятно, некоторое время маска стояла на месте — иначе теперь бы она уже появилась. Пение ее спутников не смолкало ни на минуту.

Первое зрелище толпа увидела в тот день сразу после прихода Обики, явившегося в сопровождении флейтиста, который воспевал его подвиги. Толпа разразилась приветственными кликами; особенно горячо приветствовали Обику женщины, потому что он был самым красивым молодым мужчиной в Умуачале, а может быть, и во всем Умуаро. За красоту его называли Угоначоммой.

Как только Обика очутился на ило, он увидел сидящего в угрожающей позе Отакекпели. Не раздумывая, он стремглав бросился прямо к ведуну и резко остановился в нескольких шагах от него. Громким голосом он потребовал, чтобы тот немедленно встал и убирался прочь. Ведун лишь ухмыльнулся. Толпа позабыла о маске. Окуата, вынужденная из-за беременности избегать давки, держалась поодаль от самой гущи толпы. Когда народ приветствовал ее мужа, сердце ее переполнилось гордостью, а сейчас земля закружилась у нее перед глазами, и она в ужасе зажмурилась.