Читать «Девять» онлайн - страница 4

Мост кончился, снова пошли дома. Каждый стоял на своем, огороженный сеткой, ее квадратные ячейки тиражировали в бесконечность квадратную форму зданий, окон и площадей. На остановке вошли три человека. Автобус дернулся, толстая женщина с билетом в руке качнулась и навалилась ему на плечо. Павел почувствовал ее мягкий зад и запах духов.

По правой стороне когда-то лежали поля. Над рекой собирались облака, поднимались вверх и бежали по небу, таща за собой тени по жнивью, где осенью паслись коровы. Улица была узкая, машины ехали медленно. Горизонт был похож на аппликацию из обрывков зеленой бумаги. Как-то он поехал в ту сторону на велосипеде. Охристые тропинки вились среди ракит. Он увидел девочку-подростка в красном купальнике. Сидела себе и сикала. Павел даже заметил темное пятно на песке. Завидев его, девчонка не торопясь выпрямилась и начала медленно натягивать трусы.

Теперь ряд рекламных щитов отделял шоссе от океана серых трав, выросших на месте огородов. На горизонте стояли серые многоэтажки, скорее, свисали с неба, как бурый дырявый занавес: облака и стены одного цвета.

«П… белобрысая», – подумал Павел. Он хорошо помнил, как красная ткань ползла вверх, и почти слышал тихий шелест, с которым она скользила по светлым волосам. А потом все исчезло, припечатанное щелчком резинки, когда девчонка отпустила ее большими пальцами и встала руки в боки. Он нажал на педали, чувствуя на лице горячий ветер. Огромные щиты отгораживали его от этих воспоминаний.

Кто-то остановился возле его места:

– Что ж это вдруг сегодня, – на автобусе?

Павел поднял голову, узнал говорящего и ответил:

– Та-а, иногда полезно.

Он стоял у окна и смотрел на коричневое здание управления железной дороги. Здесь от снега не осталось и следа. Мостовая и тротуар мокрые. Колеса автомобилей с шипением катились по асфальту. Фасад за металлической решеткой, казалось, ушел в землю. «Тимпан», вспомнил он словцо из школы, а потом, тоже откуда-то издалека, к нему вернулось словосочетание «Бранденбургские ворота» и еще другие слова и образы. Так прошло минуты три. Он перевел взгляд на церковь. Черные баллоны, оплетенные сеткой из ветвей без листьев.

«Кой х… туда ходит, – подумал он. – Тут русские, там немцы, тут немцы, там русские», – крутилось у него в голове. На Вильнюсский вокзал прибыла электричка, толпа текла по зебре на красный свет, прямо в горло подземного перехода, и выливалась с противоположной стороны, у почты: трамваи откусывали по кусочку от ее подвижной туши, проглатывали и увозили в город, на все четыре стороны.

Хуже всего тем, подумал Павел, кому надо ехать по магистрали Восток – Запад, потому что им приходится тащиться до Зомбковской и ловить битком набитый, просевший от тяжести сто тридцать восьмой, который повезет их к огромному газохранилищу, снившемуся ему по ночам, – ему снилось, как чудовищные резервуары лопаются, взрываются и огонь разливается прямо по земле, оголяя ее, очищая от всего – зарослей, трав и стихийных свалок на Ольшняке, вытекает из железнодорожных тоннелей на Козьей Горке, и от депо остаются голые скелеты цехов и вагонов с рассыпающимися жилами рельсов, «Камчатка» горит, как карточный домик, и все воровки и отравительницы, прекрасные и недостижимые, сплавляются в единое целое с металлическими остовами своих кроватей. Этот сон снился ему множество раз.