Читать «Продавец красок» онлайн - страница 46

— Вы что, — говорит, — охуели, мужики! Сухой лед в самолет! Я еще жить хочу!

— А что делать, — спрашиваем, — мы же хотели, как лучше.

— Что за груз-то?

Показываем ему накладную: «Секретно. Мышь белая мертвая — 27 шт.» Вижу, пилоту нашему как-то плохо становится — не верит. По поводу прибытия Полибюро в Крыму чрезвычайное положение объявили, аэропорт — зона повышенного внимания.

— Не повезу, — говорит, — в другое время, может, и взял бы, а сейчас, вы уж извините, мужики.

Не знаю, что и предпринять, нам мышей позарез отправить надо. Дело жизни и смерти.

— Слушай, а что нам делать-то? Ведь это правда мыши, я тебе могу ящик открыть, сам посмотри. Возьми вот, в подарок от подводников, — даю летчику плоскую фляжку из титана на пол-литра спирта, полную, конечно.

— Сухой лед, — говорит, — никак не могу. Идите в буфет, скажите, Игорь послал, заполните ящик обычным льдом — тогда возьму.

— Протечет ведь.

— Хрен с ним, пусть течет. Соображать-то надо, мужики, углекислый газ — и в самолет.

Сдержал слово, взял мышей в Москву. Инна под утро позвонила: кессонка, нет никаких сомнений.

Вот тогда нам по-настоящему плохо стало. Мы же на Белом море все сто раз проверили да откалибровали, а как сюда приехали — дохнут, подлые, от кессонки. Давай, думаю, снимем еще раз график подъема, делать-то все равно нечего. И правда, подъем быстрее идет, чем нужно, вот и дохнут. До главного показа остается всего три дня, а у нас нет ни одного положительного результата, и, что самое противное, не понимаем, в чем дело. Сидим дни и ночи на кофе. Хороший, думаю, отдых получился на берегу Черного моря, после него нам другой конец необъятной родины светит.

Что больше всего злило — это ощущение полной беспомощности и непонимание ситуации. За два дня настроение стало хуже не бывает, даже черный юмор иссяк. Нас двое в группе было лиц еврейской национальности: Владимир Ильич и Натан Моисеевич, Натик и Владик. Я его тогда по молодости Мойшевичем дразнил. Пошли мы с ним вечером прогуляться по пирсу, Натан и говорит:

— Плохо, что Андропов к власти пришел. Видишь, как они с дисциплиной закручивать стали, как при Сталине. Вы все молодые еще, справитесь как-нибудь. Я надеялся хоть одним глазком на Мертвое море посмотреть, а теперь и пенсии, небось, не видать, на Колыме. — А у самого на глазах слезы.

Меня в тот момент как молнией ударило.

— Мойшевич!! — ору на весь пирс. — Ты — гений!! Я знаю, что происходит! Мы идиоты все! Нас всех на Соловки надо за тупость!

Он на меня смотрит и говорит:

— Ильич, ты не шути так.

— Натик, мы все — мудаки! Ты, старый еврейский дурак, извини меня, молодого еврейского осла. Ты подумай, что ты сейчас сказал, насчет Мертвого моря! Соображаешь?!