Читать «Апрельская ведьма» онлайн - страница 264

Я закрываю глаза и отпускаю руки. Буря миновала.

Ни чайка в слепяще-белом оперенье не ждет меня на клене, ни блестяще-черный ворон с золотыми глазами, ни даже ворона с серо-стальной радужкой. Только маленькая серенькая птичка. Робкий взъерошенный воробушек.

Но как эта птичка умеет летать! Она взмывает высоко над улицами и переулками Вадстены, выше, чем я когда-либо взлетала прежде. Она, смеясь, носит меня по воздуху большими кругами, все выше и выше, так что мы едва не касаемся облака, — облака, которое теперь светлее, чем небо над ним. Далеко на западе, как раз там, где закатилось солнце, серебряным фейерверком искрится комета Хейла-Боппа. Сегодня ночью — праздник, последняя ночь зимы — всегда праздник. Темнота пыжится из последних сил, и все же нас окружает свет — меня и мою птицу. Одно звездное небо мерцает над нами, другое под нами — это зажгли свои огни города по берегам Веттерна.

Одно мгновение я парю между небом и землей, одно мгновение отпущено мне, чтобы выбрать между ними.

Я выбираю землю. Я всегда выбираю землю.

Маленький барабанщик уже дошел до места. Он застыл, подтянувшись и расправив плечи, на Рыночной площади, он бьет в барабан, и вокруг него сгущаются тени, и тысяча шепчущих голосов повторяют в такт:

Жить. Жить. Живы.

Жить. Жить. Живы.

Жить. Жить. Жить.

Жить. Жить. Жить.

Жить. Жить. Живы.

Никто из бенандантов не видит, как я лечу над площадью. Я ведь только маленький серый воробышек, а не большая черная птица. Я больше не кричу о голоде давних времен.

Мои сестры стоят в Прибрежном парке. Там темно. Сквозь купы деревьев не пробивается ни свет уличных фонарей, ни всполохи синей мигалки «скорой помощи».

Они стоят плечом к плечу, глядя, как санитары со «скорой» укладывают тело Хубертссона на носилки. Никто из них не плачет, никто ничего не говорит, но Маргарета вдруг стремительно нагибается и подтыкает край одеяла, будто испугавшись, что Хубертссон замерзнет. Когда она выпрямляется, Кристина торопливо хватает ее за запястье и тихонько пожимает, Маргарета смотрит на нее и другой рукой хватает запястье Биргитты. И вдруг словно одна мысль током пробегает по их соединенным рукам, на мгновение объединив всех троих.

— Он был последним, — говорит Кристина. — Теперь не осталось никого из взрослых, кто бы помнил нас детьми.

— Никого, кроме нас, кто бы помнил Тетю Эллен, — говорит Маргарета.

— Он ведь знал куда больше, чем мы думали, — бормочет Биргитта.

Маргарета пытается высвободить руку, но Биргитта не отпускает. Кристине не видно, как борются их руки.