Читать «Эта сладкая голая сволочь» онлайн - страница 11

– Что «как»?

– Довольны результатом осмотра? – в голосе была издевка.

– Вполне! – ответил я в тон. – А вы?

– Кот в полном порядке. Все органы на месте и работают как часы. Живот немного раздут и изо рта попахивает. Как у него стул?

– В каком смысле? – сбился я с романтического настроения.

– В прямом. Сколько раз в день и как он ходит в туалет?

– Два-три раза в день, а иногда и ночью. И каждый раз это смахивает на химическую атаку. Консистенция подтаявшего шоколада – очень неудобно для уборки, – отчитался я.

– Думаю, у него глисты, – заключила доктор. – Я дам лекарство – одну таблетку сейчас, вторую через две недели. Смотрите, как надо давать.

Она легким нажатием пальцев раскрыла коту пасть (как в детстве мы открывали нежные цветки львиного зева) и мизинцем ловко сунула таблетку глубоко в глотку. Кот крякнул и проглотил. Я, поперхнувшись, закашлялся.

– Вы слишком впечатлительны, – сказала она, похлопывая меня по спине. – Кстати, о глистах. В Южной Америке в некоторых провинциях дети поголовно заражены глистами. Провели лечение – и через пару месяцев резко выросли диатезы, бронхиальные астмы и прочие заболевания, связанные с реакцией на внешние раздражители типа пыльцы и еды. Оказалось, что глисты нормализуют детский организм. Глисты не дураки, они хотят жить в здоровом теле. Поэтому удалять их надо как можно раньше. Чтобы они не стали естественной частью организма, который впоследствии будет от них зависеть. Представляете, если бы ваше здоровье зависело от глистов?

Я представил. Такая перспектива мне не понравилась.

– И пора подумать о кастрации, – продолжала вредная дама.

– Ни за что! – сказал я, порадовавшись на этот раз, что клиентом был все-таки не я.

– Начнет метить – будет поздно. Да и удрать может, почуяв кошку. Вы на каком этаже живете?

– На седьмом и восьмом, – честно ответил я.

– Значит, может разбиться, прыгнув на призыв.

– Но как же я лишу его радостей жизни? Это жестоко.

– Обещаю, что он об этом ничего не узнает. Останется в счастливом неведении. – И она взглянула на меня из-под тяжелых век, как из глубины веков, раскосыми глазами заплаканной пифии.

У меня словно подкосились ноги – какая-то очень опасная, обжигающая мысль пронеслась в голове, вернее, хвост мысли (даже не мысли, а впечатления), за который мне так и не удалось ухватиться. Единственное, что я понял, – хвост был из прошлого. И это мне не понравилось. Настолько не понравилось, что вспотели ладони.

Пришлось сесть и перевести дыхание. Такого со мной не случалось давно. Приступы беспричинной клаустрофобии, казалось, остались в прошлом, в другой жизни. Но известно, что у памяти тоже бывают галлюцинации. А особо чувствительные натуры чувствуют иногда свой астральный хвост как реальность, данную им в ощущениях.

– Осмотр закончен, – сказала доктор, подсаживая карабкавшегося на ее высокую грудь кота повыше, на плечо.

– Сколько я вам должен? – спросил я, поднимаясь на все еще слабые ноги.

Она назвала сумму. Я расплатился.

– Отдавайте кота, – сказал я.

Доктор сняла его с плеча и, поцеловав напоследок, теперь в розовый живот, поставила на стол.