Читать «Авантюристы» онлайн - страница 17
Даниил Лукич Мордовцев
Черномор, утирая слезы, принес и то и другое. Ему стало легче, когда он узнал, что и господин его "в ответе".
— Вот вам! — размахнувшись под подписью, сказал Зорич. — На, брат, пиши и ты.
— Изволь, нацарапаю. Подписавшись, он подал бумагу Изан-бею.
— На, князюшка, катай по-бусурмански, что хочешь, никто не разберет, — засмеялся он. — Напиши: Аллах керим! И баста.
— Я не знаю, что писать, — серьезно начал Изан-бей, обращаясь к Малееву.
— Подпишите только ваше звание, титул и имя под их распиской, — отвечал последний, — можете подписаться и по-турецки.
Изан-бей присел к столу и вывел на бумаге несколько каракулей от правой руки к левой.
Малеев обратился к молчавшему дотоле блондину с иностранным орденом.
— С кем имею честь? — начал было он.
— J'ai l'honneur… Я барон Фридрих Иоганн фон Вульф…
— Барон фон Вульф, — перебил его Зорич, — капитан по службе его цесарского величества и майор по службе прусского королевского величества, кавалер ордена "де ла Провиданс", вояжирует ныне по России с намерением вступить в службу ее императорского величества, нашей всемилостивейшей государыни.
Фон Вульф и Малеев поклонились друг другу.
— Не угодно ли вам, господин барон, приложить руку под подпиской его превосходительства, — сказал последний.
— С удовольствием… mais je ne sais pas…
— Ничего, барон, подпишите ваш титул и фамилию, — пояснил ему Зорич, — votre nom avec, votre titre et decoration… "de la Providence".
Барон фон Вульф также присел к столу и расписался.
— А теперь выпьем за здравие государыни императрицы… Эй, Черномор и Мухомор! — скомандовал Зорич. — Шампанского!
VI. "МУХА В ПАУТИНЕ"
— Ну что, Александр Васильевич, готова?
— Готова, ваше величество, свеженькая, мокренькая еще, сейчас из печати, из-под станка.
— Сам в типографии был?
— Сам, ваше величество и с княгиней Екатериной Романовной Дашковой.
— Спасибо… А покажи.
Такими словами утром 7 августа того же года императрица Екатерина Алексеевна встретила Храповицкого, вошедшего в ее кабинет с портфелем в руках. В кабинете уже находились Александр Дмитриевич Ланской, генерал-адъютант и фаворит императрицы, и другой ее любимец, Левушка, обер-шталмейстер Лев Александрович Нарышкин. Первый со слов императрицы писал письмо Потемкину о том, что было раскрыто следствием по делу графов Зановичей и Зорича, а Левушка против своего обыкновения не дурачился, но серьезно сидел за особым столом и исполнял обязанность Храповицкого — занимался перлюстрацией чужих секретных писем.
Храповицкий вынул из портфеля небольшую книжку и подал ее государыне. То была только что отпечатанная одна из книжек издававшегося тогда под наблюдением княгини Дашковой журнала "Собеседник любителей российского слова". Стоя у стола, Храповицкий, весь красный, вытирал фуляром вспотевший лоб.
Екатерина стала перелистывать книгу; и потом, как бы вспомнив что, обратилась к Ланскому, который сидел против нее с пером в руке.
— Спасибо, мой друг, — сказала она ласково, — положи перо, а мне передай разрезной ножик… Письмо уж мы после допишем князю; оно и лучше: сегодня дело Зановичей князь Вяземский будет докладывать с мнением сената.